ения, все последующие посвящаются тем, кого я люблю.
«…Я ответственен за то, чтобы отойти от того, что меня ранит. Я ответственен за то, чтобы защититься от тех, кто причиняет мне вред. Я ответственен за то, чтобы обращать внимание на то, что со мной происходит, и оценивать свою долю участия в происходящем. Я должен осознать тот резонанс, который имеет мой поступок. Чтобы со мной происходило то, что происходит, я должен делать то, что я делаю. Я не говорю, будто я могу управлять всем происходящим со мной, – нет, но я ответственен за всё, что со мной происходит, потому что в чём‑то, пусть в какой‑нибудь мелочи, я поспособствовал этому. Я не могу контролировать мнение всех окружающих, но могу контролировать своё.
Я могу свободно распоряжаться своими поступками…»
«Гештальт-молитва» Фрица Перлза в интерпретации и с дополнениями Хорхе Букая
…Жаль, что в реальной жизни такие молитвы работают не всегда.
Пролог
Артём
На улицах города стало тише, в торговых центрах, клубах, кафе и ресторанах – намного громче. Промозглая подмосковная осень диктовала свои правила. «Металлическая» тусовка переместилась по гаражам, подъездам и впискам, школьники – по секциям, факультативам и репетиторам, студенты после пар стали торчать в институтских столовках, а мажоры разбрелись по кофейням, компьютерным клубам и разного рода увеселительным заведениям.
Особо сознательные товарищи разморозили абонементы в спортзал. Ещё бы, парни в обтягивающих полумайках и девушки в шортах до весны теперь только здесь. Ну и в стрип-клубах, конечно. Но туда два-три раза в неделю не наездишься. А лететь зимовать в лето грехи не позволяют.
Артём Горбач с Костей Матушкиным возвращались поздно ночью с Воробьёвых, с крайнего заезда «нешипованного» сезона.
Кудрявый блондин среднего роста, Артём с говорящей кличкой АраГор, полулежал на переднем сиденье и отыгрывал пресыщенного жизнью Чайлд Гарольда, которым, по сути, и являлся. Серые глаза, приличная фигура, приятный голос, дорогие шмотки, полное отсутствие финансовых проблем – всё по золотому стандарту. Только рытвины на щеках от «нервных» подростковых прыщей и суровый, острый, всегда настороженный взгляд выдавали наличие нехилого чёрта в приличном, картинном внешнем омуте.
Грузный, пего-рыжий, расхлябанный Костик навскидку смотрелся не выигрышно на фоне хлыща АраГора. Но стоило молодому человеку открыть рот или просто встать, харизма пёрла через край. Вобранная с первой детской «голдой» и не игрушечным игрушечным макаровым стойкая уверенность сына криминального авторитета сшибала стены, столбы и любые другие препятствия, неосмотрительно появляющиеся на пути парня.
Константин почти уломал отца на новую тачку (взамен кряхтевшей, деланной-переделанной «Волге») и постоянно таскал с собой друга на просмотры новинок автопрома.
– Тёмыч, пойми, крошка, хочу, чтоб как у Люка Бессона, в «Такси»! И если это будет хорошо заземлённый резвый «пыжик», так тому и быть! Куплю французский бытовой разговорник!
– Костян, сейчас очень интересно, но в этом вопросе я ни хрена не понимаю! Умные дяденьки, на примере Генри Форда, авторитетно заявляют: «Лучшая машина – это новая». А так, милый, лишь бы тебе было хорошо!
– Какие мы разговорчивые, задорные! Великих цитируем! Девки с курса повозвращались: красивые, загорелые, свободные? – ухмыльнулся Костик.
– И это тоже. Но там поляна вытоптана подчистую. Все или давно в приятельницах, или без слёз не взглянешь, как та «Клава» у «Мальчишника», – отозвался АраГор, – новую подружку планирую завести, кстати, товарища и боевого друга по спортивным достижениям. Готов на жертвы, физические муки, потуги по приобретению тела не своей мечты. А что делать? Надо отдавать долги.
– Ребусы с детства люблю, но пока въезжаю туго! Поздновато для загадок, Змей Горыныч! Поясни, обоснуй, разжуй убогому, – нарочито прибеднялся Матушкин.
– Думал, оставлю историю с базой без последствий для всех участников? Вроде давно меня знаешь, а такой наивный сибирский мальчик!
– А-а-а-а-а, ты про девочку свою и её седовласого восточного дятла? Обиделся или очередной челлендж? – заинтересовался Костик. Действительно заинтересовался. Многоходовки – конёк рыжего.
– Конечно. Кудрявую «Венеру Милосскую» грех оставлять в покое. Там ещё не всё отболело. Первых помнят, милый! Естественно, девочка теперь в курсе, что дефлорировали её на спор – злобная фурия. Это даже заводит, подогревает интерес – с тупыми загонами разберёмся. Да и сиськи пятого размера на дороге не валяются. Ожидаемо и логично, что опять придётся начинать с «Атлета». Но Сашка, да продлятся дни его, стабильно ходит в зал и ждёт возвращения блудного подавана.
– Хм… С тобой записаться что ли? Там ведь длинноногая подруга, юная версия Веры Брежневой, ещё не освоенная. Маруся? Так, кажется, кентовку твоей Аллочки зовут… – задумчиво и как‑то мечтательно протянул Матушкин.
– Извини,