Великое течение. Виолетта Винокурова

ата – неизвестна.

      Суда Айра́га держали путь на восток. Как держали его все тридцать лет странствия.

      Будучи молодым и полным надежд и ожиданий, двадцатилетний Айраг решился воплотить в жизнь свою детскую мечту – найти край света. Семь упорных лет он собирал команду, искал единомышленников, копил на корабль. Люди приходили и уходили: мало кто был готов ждать так долго, не все хотели вкладываться материально, кто-то обзаводился семьёй и оставлял свои глупые мечты, кто-то находил себе занятие более приближенное к реальности – к земле, по которой можно всегда ступать уверенно своими ногами; кого-то пожирал страх неизвестности, но Айраг ни на кого не держал зла: люди подобны морским волнах – силой их не удержишь. Зато те, кто остался с ним, стали его верными друзьями и товарищами: Миц, Браш, Йонво́, Га́лса, Стэ́я, Ма́ик…

      Начал своё путешествие Айраг с одним судёнышком и командой в полсотни человек. Он был уверен, что ему достаточно двигаться на восток, и он придёт к своей цели, ведь так было проще всего – плыть туда, откуда солнце было рождено. Он совсем не ожидал наткнуться на соседние земли, не представлял, что придётся часто делать остановки, задерживаться в городах и деревнях, чтобы пополнить запасы: заработать на них и на дальнейшую жизнь и странствие. Возможно, на земле он проводил больше времени, чем на воде, но для того всегда находились веские причины, которых раньше он не мог учитывать.

      Прошёл год, два, три, пять. Не все выдерживали необходимость долгого путешествия: кто-то сходил и оставался в портовом городе, стремясь начать сухопутное путешествие, кто-то поддавался соблазнам морских глубин и пленяющим голосам сирен, кого-то сводил с ума неожиданно напавший недуг, от которого не было противоядия. Их всех Айраг провожал с улыбкой: будь то начало долгого пути или его окончание – каждый делал свой выбор, даже если казалось, что Фортуна решила всё за него.

      Чем дальше судно Айрага продвигалось, тем больше его команда узнавала об открытом мире, тем сильнее убеждалась в том, каким закрытым было их поселение. В то время, как они считали, что край мира – это лишь сказка в воображении, то более восточные страны уверенно говорили, что перед краем мира есть ещё множество стран, которые расскажут о крае намного больше них самих. И их слова не были ложью. Айраг двигался, узнавал новые языки, испробовал новые профессии, нашёл новых друзей и единомышленников, которых не пугала неизвестность, несмотря на то что Айраг говорил, что в пути он добрых двадцать лет и впереди их может ждать не меньше. Их это только разжигало – двадцать лет пути! Это же сколько терпения и желания нужно иметь, чтобы двигаться вперёд?

      Айраг не знал ни про терпение, ни про желание, он лишь шёл туда, куда указывало солнце, держа за руку Ндаю – женщину, которую повстречал по пути и с которой раньше не мог говорить без жестов. Она ждала ребёнка. А Стэя с Мицем уже дождались двоих, и все вместе они продолжали свой пути, узнавая неизведанное.

      Последние десять лет прошли для Айрага плодотворно: к нему присоединилось три корабля – те самые люди, которые разделяли его мечты и стремления, хоть они и находились на разных островах, разных материках. Было то, что их объединяло, то, что вело к одной звезде на небосводе. Айраг был рад. Счастлив. Ведь он был не один, с ним были все эти люди, которые поддерживали и верили в него.

      И спустя тридцать долгих лет странствия его суда увидели последний из известных, прописанный на карте остров – точнее говоря, груду маленьких островов, которые приходилось огибать. Первое впечатление было таково: это не груда остров, это груда высящихся в несколько десятков колонн скал, на вершинах которых угадывались очертания хижин. Айраг вызвался первым осмотреть одну из скал. К нему присоединились Миц, его сыновья, Дешпо́, Борму́ и Силь.

      На пологой вершине скалы Айраг и его товарищи обнаружили, что то, что сначала показалось хижинами, на самом деле были вполне себе уверенными одноэтажными домами, пусть и просто сконструированными и обустроенным. Все дома были осмотрены, но ни в одном из них не наблюдалось ни людей, ни того, что говорило о том, что здесь жили люди хотя бы ближайшие пару лет. Ни продуктов, ни вещей. Ни нового, ни испорченного. Ни даже трупов людей. Всё будто испарилось. Будто люди намеренно ушли из этих мест, ведь после себя они сохранили порядок: не было брошенной или разбитой посуды – всё аккуратно было расставлено так, будто дожилось своих хозяев.