Самое Главное. Владимир Владимирович Нефедов

е выходит.

      Так нет же ничего подо мной! Тогда, если я падаю, то почему не слышу и не ощущаю воздуха? Твою же мать, что происходит?! Если это сон, то какой-то слишком странный.

      А если открыть глаза? Открыл. Но ничего не изменилось. Кромешная тьма. Даже не мерещится ничего.

      А может я в космосе? Может меня похитили инопланетяне? А я в своём уме?

      Так, надо что-то делать. Как проснуться? Что надо сделать, чтобы проснуться?

      Почему так темно? Я ничего не вижу. Ведь во сне всё равно, что-то видишь, а я не вижу ничего. Совсем. И не чувствую. Почти.

      Хотя, что-то чувствую. Будто, кто-то пристально смотрит на меня сквозь эту тьму. И мне это неприятно. Какой-то мерзкий холодок бежит по спине.

      Хотя нет. Это не по спине. Это внутри её. Вернее там, где она должна быть, но её нет. Не чувствую её. Может я отлежал всё? Если так, то почему не чувствую запахов? Люськины духи, та ещё отрава, но ей почему-то нравится. Но я вроде не у Люськи же. Чёрт! Где я?!

      – Вспомни главное, – резануло по ушам резкой болью.

      – Кто здесь?! Кто это говорит? Что вы со мной сделали? Вы ответите за это! Вы не знаете с кем связались. Я …

      – Вспомни главное, – снова резкая боль ударила по ушам, словно, кто-то сильно ударил по ним жёсткими шершавыми ладонями.

      – Вы что делаете! Кто вы такие, чтобы такое со мной творить?! – боль осела в голове и мешала соображать.

      Может это Люськины чего устроили? Последняя наша встреча, как-то не очень прошла. Странно она себя как-то вела. Так я и не с пустыми руками к ней пришёл. Всё как обычно. Подружка её, всё на меня как-то косо смотрела. Не она ли это замутила? А может, это моя чего узнала и наняла кого?

      –Ну хорош уже, кончай свои фокусы, давай поговорим по мужски. Ну с кем не бывает? Ведь чуть не у каждого такое. Да ты сам, что, на лево не ходил? Кончай уже. Что вы мне вкололи такое? Когда меня уже отпустит?

      Вроде, голова-то соображает, а вот тела не чувствую совсем, даже языком пошевелить не могу.

      Тогда как я тогда говорю?! Срань господня?! Что со мной?!

      И кто мне говорит, если я ничего не слышу?!

      Хотя, ведь слышу. Что он там говорит?

      – Вспомни главное, – новый удар, и новая порция боли.

      – Что вам от меня надо? Денег? Зачем вы меня бьёте? Кто вы? Зачем вы меня мучите? Что я вам такого сделал? Кто же вы, чёрт возьми!?

      – Ты сам себя мучаешь. Вспомни главное, и всё закончится.

      – Какое главное? Что я должен вспомнить? Я ничего такого не делал. Я всего лишь бригадир бригады ремонтников. Денег у меня и нет почти. Так, чуток скопил, мало ли чего. Что я должен вспомнить? Я с радостью вспомню, что нужно, но только не надо меня бить.– боль от удара по ушам причинила страданий, но её можно было стерпеть.

      Кто же это может быть? Может это молдаване, которых я тогда кинул на бабки? Да вроде всё устаканилось тогда. Да и сколько лет прошло? Уж больше десяти. Неуж-то помнят до сих пор? Да и денег там было всего-то баксов триста. Что для них такая сумма? Сами, что-ли не кидали ни кого? Или на принцип пошли? Что же они мне вкололи такого? А может это ....

      Холодный пот прошиб до костей. Страшно, охренеть, как страшно. Те не отступятся. Бледнолицые, хуже бородатых. Они у себя и не такой шмурдяк наварят. Но, вроде, тогда мы с ними всё перетёрли, и они, вроде, даже не в обиде были. Так, чуток поднапрягли, видимо для острастки и отпустили. Но, видимо, что-то пошло не так и снова вернулись? С этими шутки плохи. Грохнут на раз, чуть что.