дены были причинять мне неудобство, ведь приходилось ими пользоваться, а я не всегда хотела писать, но нас, детей, было принято родителям отдавать и отправлять каждый раз в школу…
Вот и писала я букву за буквой в тетрадях, как и все мы, а раз это мы видели, то это была ЯВЬ.
При этом складывалось СЛОВО, а слово за словом складывалось в предложение, и при этом ЧИСЛО мне незаметно нашёптывало: «Это я участвовало в сложении»; а раз незаметно, то это, конечно же, была – ТАЙНА.
Долго ли, коротко ли сказка (или не сказка) сказывается, но мне тогда, совершенно реально, пришлось настроить свой слух на Математику, ведь ЧИСЛА «жили» в ней, приходя ко мне на урок Русского Языка. Думаете: мне очень нравилась Математика? Я не знаю: кому она тогда нравилась?! Да и не только тогда, а и сейчас.
Когда я услышала ЧИСЛО, то на всяком уроке Математики я стала думать о Русском Языке, о СЛОВЕ, а на уроке Русского Языка я стала вспоминать Математику, думая о ЧИСЛЕ.
Так проходило моё детство, и даже музыкальной школе, куда моя мама отдала меня учиться (словно для того, чтобы отвлечь меня от «точных наук»), пришлось: как бы случайно сгореть, чтобы я не отвлекалась на виолончель, пианино и вокал (хор)…
Я из обычной школы наблюдала за пожаром необычной, музыкальной школы, понимая то, что это не просто так происходит.
Так рождалось ключевая фраза: «Музыка Сфер», но тогда это понимание было только в зачатии, и Пифагора я знала только по его теореме и таблице умножения. В то время мне было неизвестно, что его дом сожгли, и при пожаре, спасая Учителя, погибли его Ученики… Тогда я не знала, что когда-нибудь увижу книгу Пифагора во сне, а ведь и эта та «Книга, которой нет…» здесь на Земле. Я из сна в сон (в сновидениях) читала эту книгу, у неё было только числовое название: «2 x 4 = 8» (в словах мы произносим: «Дважды четыре – восемь»).
Буквы и Числа одержали победу над Звуками и Нотами.
И, хотя реальный ЗВУК люди зафиксировали в символах, которые мы знаем как БУКВЫ и НОТЫ, – для меня-то НОТЫ сгорели… остались только БУКВЫ.
Конечно, БУКВЫ пришлось ЧИТАТЬ по СЛОГАМ, раз уж они СКЛАДЫВАЮТСЯ (и это Арифметика), а ЧИСЛА (цифры) – СЧИТАТЬ, т. е. ЧТЕНИЕ и СЧЁТ затмили ИГРУ НОТ, которым пришлось «сгореть» в моём детстве.
Сказка скоро сказывается, да не скоро дело делается, и дело моё растянулась на многие годы.
Числа сначала играли со мною, т.к. игра – частое занятие детей, до самого дела – было ещё далеко. До него лежал путь в пространстве, которое окружало нашу планету Земля, и этот путь являлся радугой в виде сферы. И тут мои знакомые семь нот заменились семью цветами радуги, но их сразу же заменили числа, потому что сфера прятала внутри себя несколько других сфер, снова пришлось считать, а от музыки осталась только память и те самые слова Пифагора, словно утешающие меня: «Музыка Сфер». Наверно, числа хотели загладить свою вину, что отобрали у меня ноты, заменив их собой. Ещё отобрали цвета радуги; и потому мой отец, который умел рисовать, покинул маму, как знак, что мне цвета тоже не нужны, но, хотя бы остались в числе и в слове – дни недели, их тоже можно счесть до числа 7.
Тогда я ещё не знала, что «Бог положил Радугу» между нами, людьми, и Собою, и не знала, что и там есть счёт:
семь заповедей, или семь законов. Но эта неосведомлённость не стала мне препятствием к тому, чтобы встать на тот «радужный путь», где сферы представляли семь ступеней лестницы эволюции.
Перед тем, как я ступила на первую из семи ступеней, заговорили буквы, словами произнося математическое задание, адресованные моему сознанию, потому, что голос был внутренний, но не мой. Для меня тогда такое задание показалось смешным и лёгким, ведь мы же многое проходили в школе на уроках. И я с поспешностью дала известный нам ответ на вопрос примера: «Сколько будет: восемь разделить на два?» (8:2 = …) – но на мой ответ в слове «четыре» я снова услышала от голоса в моём сознании вопрос: «А куда ты, Надвеста, дела вторую четвёрку?». Не знаю чей это был голос, а вдруг Пифагора?
Я поняла, что по тому пути идти можно только тогда, когда знаешь что-то точно, что мы назвали «правдой», а одна четвёрка не была той самой правдой, и надо было отвечать так:
8: 2 = не 4, а = две четвёрки (четыре и четыре: 4 4). Вторая четвёрка не должна теряться, но мы должны о ней помнить, если записываем на листке только одну четвёрку:
8:2 = 4 (4).
И вот однажды когда-то после детства мне приснилось, что я читала какие-то Записи Нострадамуса. Там были слова в рифму, но я запомнила только точный смысл сообщения.
Нострадамус писал о том, что: «Придёт время, и люди по-новому посмотрят на Число, которое будет соединено со Словом. Они сначала посмеются, а потом поймут Правду (или правдивость?) того, что скрывается за внешним обличием такого союза!».
Когда я это читала, то проснулась на слове ПРАВДА («…Правду…») и последние слова дочитывала уже в пробуждённом состоянии, но, продолжая видеть строчки. Наверно, надо было это запомнить, и поэтому меня ЧТО-то разбудило! Или КТО-то?
Нострадамусом я никогда не интересовалась, скорее Пифагором, но спустя время