двигателя. Лиля храбрилась, инстинктивно пытаясь смахнуть россыпь веснушек с щёк и усмирить вздорные, но нежные локоны. Сколько бы она ни старалась выглядеть грозной и опасной, как северная королева, внешность её подводила. На неё с ложной заботой вешали ярлык "трепетной лани" и душили гипер-опекой. В общине же Лиля была уже не первый год, там её уважали, принимали и не помышляли об ограничении её свободы. В зелёном раю – жидком и твёрдом – Лиля превращалась в другого человека. В собственную мечту.
Теперь при ней всегда была бутылочка волшебного зелья из горькой полыни, маскировавшаяся под Бехеровку 0,05. С однокурсниками-искусствоведами Лиля таким бы не поделилась.
"Одуванчик" был странным баром, и именно это так привлекало девушку. Каждый раз, приходя сюда, в Лиле поднималась кисло-сладкая смесь чувств из любви, злости и грусти. Она бегло взглянула, скрывая надежду под презрением, на вывеску с логотипом: всё то же семечко одуванчика в полёте. Даже оно могло себе это позволить.
– Язык цветов: семена одуванчика. Символизируют быстротечность и тленность человеческой жизни, – процитировала книгу о языке цветов Лиля-отличница-по-привычке-задирающая-нос. Обычная Лиля только фыркнула и прикинулась, что пришла сюда из-за его весточки.
Пора было надевать маску самой свободной, красивой и успешной.
Лиля потянула на себя тяжёлую деревянную дверь, взгляд бросился внутрь. Те же стеклянные трубы для пневматической почты, бутылки на полке в ряд, стеклянные банки с травами неизвестного происхождения. Знать о том, что это и как конкретно они используются, Лиля не хотела. Главное, чтобы коктейль/чай был вкусным. Она разрешала чаю быть свободным в своём самоопределении.
– Братишка, завари мне что-нибудь.
Подставка для стеклянных бус в виде человека стала химичить с травами из баночек. Это насыпать, то постричь и положить… Смешать… Лиля находила маленькие садовые ножницы изящными, а для алкоголя пока было слишком рано. Основная группа ещё не собралась.
Девушка плавно села на высокий барный стул, от руки расписанный цветами, и зацепилась каблуком за перекладину. За другим концом стойки расположился юноша в клетчатом костюме. Он что-то читал под жёлтой лампой-висюлькой.
"Разве таким стоит заниматься в баре? Он как обычно. И зачем звал," – подумала Лиля, скрывая своё томительное наслаждение. Волнистые волосы закрывали его глаза, и хорошо, иначе бы заметил, что Лиля пялится на него.
Счастье длилось недолго.
– Лилия, – чересчур официально.
– Элио, – наигранно сильно.
Обменялись приветствиями. Лиля сделала вид, что ничего такого не произошло, но внутри что-то предсказывало ненастье. Струнки вытянулись, и спина выпрямилась сама собой.
– Нечего так смотреть. Завидуй молча.
Элио перелистывал свою книгу, недавно вышедшую в зарубежном издательстве. Лиля сглотнула горький комок.
– Наслаждаюсь проделанной работой. Хорошо получилось… Подарить тебе один из моих экземпляров?
"Да,