о джентльмена рядом с собой, который с подозрением смотрит на куриный шашлычок в своей руке.
– О, э-э-э… – Быстренько поднимаю каблук, который только что отвалился от моей любимой пары туфель, и показываю ему. – Просто проклинаю свою обувь.
Мужчина прищуривается и кивает.
– А, ну немного хорошего клея или правильно подобранный гвоздик все исправят.
Я содрогаюсь от одной только мысли, что надену обувь с воткнутым в нее гвоздем.
– Спасибо за совет.
Одариваю незнакомца едва уловимой улыбкой и ковыляю от него прочь, прежде чем снова окажусь втянута в длинный и утомительный разговор, который мне ничуть не интересен.
Я обещала маме, что приду сегодня. Что ж, обещание выполнила. Однако официально заявляю, что для меня вечеринка подошла к концу. И, откровенно говоря, называть это вечеринкой будет оскорблением по отношению ко всем остальным хоть как-либо увеселительным мероприятиям. Это скорее толкание локтями, привлечение избирателей и сбор пожертвований, а не вечеринка.
Разумеется, я горжусь своим кузеном Дэниелом, что он выдвинул свою кандидатуру в городской совет Миннеаполиса. И если бы я жила там, то с удовольствием проголосовала бы за него. Но я живу в другом месте. А еще не настолько богата, чтобы заниматься благотворительностью. Я здесь только для моральной поддержки как единственный представитель нашей семьи. Алекс, мой брат, тот еще засранец… так что я несильно удивилась, что он отказался приехать. Ну а все остальные либо оказались в отъезде, либо живут за городом, либо узнали об этом настолько заблаговременно, что у них было время придумать отговорку не присутствовать. Как же здесь оказалась я? Просто я ни о чем не подозревала до вчерашнего дня, когда мне позвонила моя тетка, попросившая прийти вместо нее. Она как человек, категорически не переносящий холодов, уже уехала зимовать во Флориду. Короче говоря, выбора мне тетя не оставила.
Не думаю, что Дэниел вообще заметил бы мое отсутствие. Помещение, в котором нас всех собрали, должно быть, площадью где-то около 500 квадратных метров, и сегодня оно забито до отказа. Понятия не имею, как мой кузен сумел заманить к себе всех этих людей. Это совсем не его привычные приятели, с которыми он пьет пиво. Кажется, я слышала, что это место принадлежит какому-то профессиональному спортсмену. Так что, думаю, в вопросах, касающихся списка гостей, решающую роль сыграл именно мистер Спортсмен, потому как нынешняя публика определенно принадлежит к высшим кругам. Собственно, как и сам пентхаус.
Я приехала достаточно поздно, поэтому, когда вошла в парадную дверь, тусовка была в самом разгаре. Сразу почувствовала себя так, будто попала на ковровую дорожку, полную великолепных двадцати- и тридцатилетних особ, выхоленных и напомаженных до блеска. Готова поспорить: любая из них легко могла бы уйти с места преступления, не оставив после себя ни единого волоса, частички ДНК или ворсинки. Даже после всех выпитых ими шикарных коктейлей на их телах ни грамма лишнего жира. Мне почти хочется раздеть их, чтобы убедиться, что они настоящие. В научном плане, конечно, не в сексуальном. Потому что мысль о том, чтобы заняться сексом с каким-нибудь экземпляром мужского пола из присутствующих здесь, приводит меня в ужас. Я бы ни за что не позволила им увидеть меня голой. К тому же те, кто настолько увлечен собой, наверняка ставят свое удовольствие на первый план.
Вторая половина приглашенных состоит из людей, которые вполне могли бы оказаться приятелями чьего-нибудь отца по совету директоров. Примерно как тип с куриным шашлычком. Старые, белые, в деловых костюмах, попивающие коричневую жидкость из низких толстостенных бокалов и с зачесами, которые уже давным-давно никого не обманывают. Думаю, несколько из них являются также и членами городского совета, и – только по этой причине – я надеюсь, что мой кузен соберет необходимые ему голоса. Он может немного оживить обстановку, влив в вены города свежей крови без переизбытка холестерина.
Даже несмотря на несовпадение демографических характеристик, люди курсируют друг от друга, ведут светские беседы, перекусывают поданными угощениями. И тут появляюсь я.
Я приложила немало усилий, чтобы собраться на этот вечер. Из глубин своего шкафа извлекла классический и надежный вариант – маленькое черное платье. Его юбка немного расширяется книзу и доходит почти до колен, так что я не выгляжу как уличная девка. Некоторым людям невдомек, что если у тебя есть задница – или, например, огромная задница, – то короткое платье становится чересчур коротким. И чтобы прикрыть эту задницу, требуется ткань, а у подобных мини-платьев для моих размеров недостаточно материала. Мне хочется иметь возможность наклониться, не выставляя на всеобщее обозрение свои женские достоинства. Я не похожа на всех этих тонких, совершенных, словно восковые фигуры, существ, так что изгибы моей фигуры – песочные часы – выделяются куда заметнее, чем мне бы того хотелось.
К платью я надела ставшие уже привычными блестящие черные туфли, серьги, взяла клатч темно-бирюзового цвета, а светло-каштановые волосы уложила свободными волнами.
Чувствовала себя замечательно примерно три секунды, когда вошла в эту дверь, а затем