Анькины зубы. Нестеров Игоревич Роман

визора сидел на старом чехословацком кресле. На кухне посвистывая кипятился чайник, а из открытой форточки доносились голоса игравшей во дворе детворы. Мама встала и в предвкушении нашей реакции выдерживала паузу.

      – Ну, не томи Нюрка, что там?

      Проворчал дед, не отрываясь от телепередачи.

      – Померла, Анька.

      Сказала мать и растеклась в искренней улыбке. Бабушка на показ глубоко вздохнула, вытерла со лба фантомный пот и перекрестилась, бормоча «Отче наш» себе под нос.

      – Ох радость то какая, пойду Зойке Никифоровой позвоню.

      Пробормотала бабушка и поковыляла к телефону. Сережка тут же рассмеялся и начал вприпрыжку, хватая мать за подол платья кружиться вокруг нее и напевать:

      – Померла, померла, померла-померла, ла-ла-ла.

      Он остановился и стал тянуть маманьку за рукав.

      – А купим самолетик? Купим? Мам, ну пожалуйста купим самолетик?

      Она грозно посмотрела на него и одернула рукав.

      – Ну же угомонись наконец!

      Строго сказала мама. И начала поворачиваться в сторону кухни, видимо, тоже собираясь позвонить подружкам. Сережка схватил ее за палец, и начал тянуть и виснуть на нем.

      –Нууу мааам…

      Протянул братец. Мать тут-же одернула руку и замахнувшись на него прокричала.

      – Будешь плохо себя вести, ничего тебе не купим.

      Услышав это, Сережка сразу замолк и остановился, а на его пухлых розоватых щечках потекли ручейки слез.

      – Ну, что ты, успокойся.

      Начала утешать его вернувшаяся из коридора бабушка.

      –Купим, купим и тортик, и самолетик тебе купим. Ну чего ты? Вот сдадим, у мамы с папкой твоих денежка появится и все купим.

      Она, с трудом, наклонилась и стала вытирать его личико рукавом своего домашнего халата. Сережка успокоился.

      Я же, все это время, тупо глядел на стеклянную вставку в межкомнатной двери и не мог ничего понять. Как же, померла? Еще три дня назад помогала мне делать уроки и тут померла. Я проигрывал эту фразу мамы в голове

      «– Померла, Анька.».

      – Да, неужели, и вправду – померла….

      Еле слышно пробормотал я, и тупо уставился на бабку утешающую моего брата.

      – Ну, Никита, чего расселся, иди в магазин за упаковкой и косметикой, да побыстрее. Если до двенадцати часов сдадим то, ойй сколько получим, тельце то у нее дельное.

      Проворчал дед так и не отрываясь от экрана. Я вышел из ступора.

      – Да дед, иду.

      Я спешно натянул первую попавшуюся обувь. Мама вышла с кухни взяла сумку, и недолго порывшись в ней достала кошелек. Отсчитала несколько купюр и с заминкой передала их мне.

      – И давай там, нигде не задерживайся, через час чтоб дома был!

      – Да, конечно мам.

      С улыбкой бросил я, выхватил деньги из ее рук, сунул в карман и, ухватив с собой лежавшую на стуле барсетку, побежал вниз по лестнице.

      На улице начиналась весенняя распутица. Грязные груды снега тут и там едва прикрывали землю. Погода была пасмурная. Серые остова деревьев казались абсолютно безжизненными и трудно было предположить, что они уже готовятся к пробуждению. Выйдя на улицу, я немного пощурился от света, но быстро привык. Несмотря на раннее время, все соседские ребята уже были тут. Видно играли во что-то, кажется в догонялки. Там был и мой друг Димка, который стоял в стороне, и, видимо, ожидал своей очереди присоединится к игре.

      Я подошел к нему и поздоровался.

      – Знаешь Димка, Анька то у нас… померла.

      Сказал я и, видимо неосознанно выразил печаль на лице. Димка тут же укоряюще посмотрел на меня и произнес;

      – Да и что ты дуешься дурак? Вон у нас Петя как помер, помнишь, мне и мяч новый купили, а батя машину наконец починил и мопед на даче.