лго собранной прически. Могли отказаться от сладкого ради ярко выраженных скул.
Но от свободы? Никогда!
В платье, которое так гордо преподнёс мне отец, я чувствовала себя как птица, запертая в клетке из синего атласа. Опираясь руками на стоящее зеркало, я осматривала себя с ног до головы: длинные, волнистые волосы рыжего цвета, блёклые зелёные глаза, овальное лицо с густыми бровями, розовые щёки, круглый нос, две маленькие родинки над пухлыми губами. Мне нравилась моя внешность, но я никогда не считала себя красивой. Я была высокой, но при этом не обладала стройной фигурой. Именно поэтому мне приходилось испытывать эту страшную боль. Тугой корсет давил на всё, что было внутри, создавая красивую картину снаружи.
– Не слишком туго? – спросила Тали.
– Как бы ты не затянула эти дьявольские завязки… – я сделала вдох. – Мне всё равно будет больно.
Я поморщилась. Моё тело отвыкло от тесной одежды.
– Извини. – опустив глаза, сказала фрейлина. – Я хочу, чтобы ты выглядела безупречно! Сегодня важный день. Благодаря корсету все увидят твою красивую талию.
– А я думала, ты жаждешь увидеть мою мучительную смерть. – я глубоко вдохнула. – Ещё немного и я правда задохнусь.
– Сегодня ты не умрёшь! – воскликнула она.
Тали ослабила хватку и улыбнулась.
– Сегодня, Ви́вьен Грóссо, ты всех поразишь!
– Мне всё равно, что обо мне подумают напыщенные дворяне. Я не собираюсь кого-то из них поражать.
Я сжала губы. Уж слишком было больно.
– Единственное, что может заставить открыть их рты от изумления, так это очередная сплетня, а не моя красивая талия.
– Принц Николас не разделяет твоих взглядов. – Тали подмигнула мне. – Не думаешь?
– Я его не знаю.
По крыше особняка барабанил дождь. Напоминая, как сильно я соскучилась по осенней атмосфере.
– И не хочу узнавать.
– Тебя не было почти семь лет! – напомнила Тали. – Многое изменилось.
Девушка закончила шнуровать корсет. Я наконец-то выдохнула. Но болезненная скованность никуда не ушла.
– В последний раз ты видела Николаса, когда была ребёнком. – сказала Тали. – Принц вырос и, скажу тебе! Он стал очень хорош собой.
– Лучше бы я не возвращалась. – я прошептала.
Отойдя от зеркала, я присела на кровать.
– Не говори так!
Тали опустилась рядом и положила руку мне на плечо, нежно погладив кожу.
– Если ты переживаешь из-за сестёр… Они всегда были такими! Мы выросли вместе. Селестина и Флоренс с детства были… Уникальными.
– Да! – я усмехнулась. – Уникальными! Идеальное описание их ненормального поведения. Только двое в этом особняке были рады моему возвращению.
– Герцог Стефан безумно скучал по тебе. – Тали печально улыбнулась. – Я тоже. Слишком много произошло за семь лет. Всего не рассказать.
– В моей памяти Николас остался ребёнком, а теперь он ищет жену. – я покачала головой. – Время и вправду улетает.
Двери без стука открылись и в комнату, как ураган залетели мои старшие сёстры.
В шикарном красном платье, с длинными чёрными волосами и тёмными глазами, белоснежной кожей и алыми губами – Селестина выглядела потрясающе. Она обладала неземной красотой, холодной, но такой завораживающей. Смотря на неё, каждый мужчина млел и не мог более забыть её волшебных глаз.
Флоренс была не менее красивее старшей сестры. Обладая густыми чёрными волосами, её взгляд был более светлого оттенка. В отличие от Селестины, которая имела чёрные, как ночь глаза, взгляд Флоренс был наполнен медовым оттенком, а на солнце и вовсе превращался в золотой. Её изысканное платье тёмно-зелёного цвета было украшено маленькими бисерами и нежными кружевами, а волосы собраны в сложную прическу на затылке.
Мои сёстры, как всегда, выглядели превосходно. Не зря их называли первыми красавицами Адории. А я жила в тени их величества.
Сёстры пошли в отца. У него были такие же густые, тёмные волосы и карие глаза, белоснежная кожа и идеальная для мужчины фигура. В семье Гроссо все славились похожей внешностью. Все, кроме меня. На фоне черноволосых родственников, я казалась рыжим пятном с зелёными глазами. В детстве сёстры подшучивали надо мной. Убеждая, что меня подбросили на крыльцо особняка.
Отец говорил, что я пошла в мать. Внешностью, характером, свободолюбивым духом. Во всём мы были похожи. Она умерла при моих родах. Судьба лишила меня шанса увидеть и узнать женщину, подарившую мне жизнь. Я сотни раз пыталась расспросить отца о матери, но он сразу закрывал тему или уходил от разговора. Я знала только её имя. Маргарет.
– Почему ты ещё не готова? – облокотившись спиной о дверь, недовольно спросила Селестина.
– Мы скоро выезжаем, поторопись! – Флоренс рассматривала книги на моём столе. – У тебя одни любовные романы! Ты в своих лесах и горах очевидно изголодалась по мужскому