ную работу, в самом обычном городе, с самой обычной зарплатой.
Хотя в чем-то мы все же схитрили.
Воспользовались форой в несколько недель и контактами в мобильных телефонах – изготовили поддельные документы всем троим.
Новые имена, паспорта, дипломы, свидетельства – все то, что могло пригодиться, чтобы скрываться продолжительное время, пока не появятся новые идеи.
Мы переехали подальше от Москвы, в небольшой областной центр, где я устроилась в магазин, вначале кассиром, а после меня быстро повысили до администратора зала.
Вот такая ирония судьбы.
Ловко лавируя между ящиками с фруктами и рядами холодильников, я добралась до кассы, где быстро провела возврат покупателю.
После вернулась на склад, где продолжила по накладным принимать только что привезенный товар.
От работы отвлек звонок на покоцанный мобильный с разбитым экраном. Трещинка пролегала ровно от одного угла до другого, но на саму работу телефона это не влияло. А позволить себе новый модный телефон на зарплату администратора в маленьком магазине я не могла.
Прочла имя звонившего.
– Слушаю, – устало отозвалась я. – Все в порядке?
– Да, – раздался с той стороны голос с явным английским акцентом. Седвиг показывал отличные результаты в изучении русского. – Возвращаться с дежурства, хотел спросить: что взять на ужин?
– Ничего, – отозвалась я. – Доберись до дома и ложись отдыхать. Продукты есть, Виктор, наверное, уже все приготовил.
– Точно? – Голос Седвига звучал устало, и оно очевидно. Медицинские работники сейчас трудились на износ.
Ему мы состряпали диплом фельдшера, и пусть язык Седвиг знал ужасно, но когда не хватает сотрудников в больницах, да еще и на крошечные зарплаты, то ничего удивительного, что даже за такого работника схватились руками и ногами. Седвигу удалось устроиться даже быстрее, чем мне. Теперь он работал фельдшером на скорой помощи.
– Да, – отозвалась. – Отдыхай. Если дома чего-то нет, напишите сообщение, я куплю.
Седвиг положил трубку, а я убрала мобильник в карман и продолжила рутинную работу.
Хотя задней мыслью все равно нет-нет, а проносилось беспокойство.
Пусть прошло уже два месяца, а тревога все равно не покидала меня.
Мы старались вести себя осторожно. Сняли небольшую квартиру на окраине города.
Хозяйка обветшалой конуры долго и придирчиво осматривала меня и двух мужчин за моей спиной. И хоть мы представились родственниками, сестрой с двумя братьями, но кто же нам поверил.
Для этого мира наша компания выглядела в лучшем случае как извращенцы.
Но хозяйка заломила цену, а мы согласились платить.
Теперь большая часть двух зарплат, моей и Седвига, уходила на аренду.
Остальное на еду.
Харлингу же приходилось сложнее всего. Ему в этом мире пока места не нашлось.
Пусть он знал язык, но он не знал правил. Ни одна специализация из мне известных не подходила для того, чтобы можно было безопасно устроить его на работу.
Разве что грузчиком, но и тут таился подвох.
Что, если Харлинг порвет перчатки в процессе работы или коснется кого-то случайно?
Тогда клиентов по скорой у Седвига могло прибавиться.
Поэтому Виктор почти безвылазно сидел в квартире, от чего чах. День ото дня.
Никаких развлечений, кроме телевизора и интернета, у него не было, и все, что ему оставалось, – это целый день торчать в сети, следить за Лысяшем, убирать дом и готовить.
Да и по отношению ко мне его сила вела себя странно – то проявлялась, то абсолютно игнорировала.
Иногда я пыталась невзначай коснуться Виктора, но иногда огребала разрядом, а иногда нет. Системы в этих проявлениях не обнаруживалось.
В итоге за несколько месяцев совместного существования мы вывели для себя три основных правила.
Первое: мы никогда, ни при каких обстоятельствах, что бы ни происходило, не применяем магию. Иначе нас найдут.
Второе: не заводим посторонних близких знакомств, не посещаем общественные мероприятия. Не делаем фотографий, селфи, не выкладываем свои изображения в интернет. Иначе нас так же быстро найдут.
И третье: если жизни угрожает опасность, тогда магию применять можно. Но в этом случае мы в тот же день срываемся на новое место, бросаем все и рвем когти.
И если к третьему пункту мы еще ни разу не прибегали, то с выполнением второго постоянно возникали проблемы.
В нашем мире, где камеры торчали буквально на каждом шагу, а каждый третий подросток мнил себя блогером и снимал буквально все – пункт два казался фактически невыполнимым.
Седвигу в этом плане было даже проще. На работе он постоянно прятал лицо под медицинской маской, мне же пришлось перекрасить волосы в темный и искажать черты лица ярким, но безвкусным макияжем, подводить