были у неё до «обнуления»; ведь главным наследством была английская корона, которую до Марии ещё ни одна женщина не носила. Так что в лучшем случае корона могла бы достаться сыну Марии, если бы таковой родился до кончины своего дедушки-короля. После «обнуления» даже такая перспектива перешла в область бесплодных мечтаний. Из завидной невесты Мария превратилась в бесприданницу. Никому тогда и в голову не могло придти, что незаконнорождённая девочка станет первой в истории Англии королём-женщиной. Однако через четверть века после «обнуления» незамужняя Мария короновалась в Вестминстерском аббатстве. Католики и протестанты по-разному отнеслись к феминистской прихоти рока. На похоронах Марии I католический епископ сказал о ней: «Она была королевой в той же степени, что и королём.» Протестантский священнослужитель посвятил Марии I книгу под названием «Первый звук трубы против чудовищного правления женщин». Дело в том, что Мария I была ревностной защитницей католической веры. Когда на престол взошла Елизавета I, то католики и протестанты сразу изменили своё мнение о женщинах на троне. Английские протестанты признали её не только королём, но и главой независимой Англиканской церкви. Папа римский объявил Елизавету I нелегитимным монархом и освободил всех её подданных от богопротивной присяги на верность королеве.
Папе Ивана IV, царя российского, не было нужды затевать церковные реформы ради многожёнства. Православная церковь не запрещала повторный брак после развода. Поэтому Государь и Великий князь всея Руси Василϊ III Ιωанновичъ развёлся со своей любимой первой женой Соломонией и женился на Елене Глинской. Очень уж он хотел ребёнка, а за двадцать лет совместной жизни Соломония так ни разу и не забеременела. Елена тоже забеременела далеко не сразу, причём злые языки приписали её репродуктивные успехи помощи финских ведьм. Скорее всего, у Василия была какая-то форма мужского бесплодия вроде «low sperm count», которая резко снижала вероятность зачатия. Василий скончался, когда его первенцу Ивану было всего три года. Елена стала правительницей огромной Московии. Ни католические, ни протестантские иерархи никак не прокомментировали эту первую в истории Нового времени геополитическую победу феминизма в Восточной Европе. Московия была слишком далеко от их главной арены борьбы за души христиан. Что касается православных иерархов, то митрополит Московский и всея Руси всецело поддерживал правительницу Елену. Ведь митрополитом он стал по желанию Василия III, дабы способствовать его разводу с Соломонией.
Примерно через двадцать лет после вышеописанных матримониальных рокировок между Англией и Россией завязались торговые отношения. Мария I дозволила английским купцам создать Московскую компанию, а Иван IV даровал компании эксклюзивные привилегии на территории России. Елизавета I, сменившая на престоле свою единокровную сестру, одобрила московское начинание. Выгоды торговли были несомненны; из России в Англию везли меха, из Англии в Россию – шерсть и прочие высокие достижения английской мануфактуры. Думается, кроме выгоды были тут замешаны и более глубокие соображения. Чувствуется здесь родство душ и сходство судеб английской королевы и российского царя. И Елизавета I, и Иван IV появились на свет в нарушение всех традиций и обычаев того времени. Так что им было против кого дружить. Неудивительно, что со временем Московская компания стала выполнять всё более и более деликатные миссии не вполне экономического характера.
II
Яков Бондарь шёл по Варварке в сторону Английского двора. Вдали уже виднелись белокаменные стены резиденции Московской компании. Яков служил в компании с двенадцати лет, сначала по своей наследственной специальности, а в последние годы за ум, предприимчивость и необыкновенные способности к языкам перевели его в особый отдел. Повышение нельзя было афишировать, ибо рядовые сотрудники компании не должны были ничего узнать о неторговых операциях официально несуществующего отдела. Для вида Яков продолжал выделывать бочки, только взял себе ученика, которому и поручал основную работу по производству тары для разнообразных напитков, закупаемых компанией. Особой популярностью пользовался варёный мёд с брусникой и клюквой, который замечательно хорошо готовила тётушка Якова, Агафья Федосеевна.
Поднявшись по широкой лестнице, Яков вошёл в кабинет своего начальника. Сэр М сидел за письменным столом с обычным своим брезгливым выражением на породистой английской физиономии. Настоящего имени сэра М Яков не знал, а ненастоящее не употреблял с тех пор, как пришёл в особый отдел. Разговаривали они с сэром М всегда на английском, потому что козней московитов сэр М опасался больше, чем козней своих соотечественников. Это был один из немногих пунктиков, в которых природная беспристрастность начальника давала сбой. Насколько Яков знал из личного опыта, англичане тоже на козни были горазды. Гадили иной раз ещё почище опричников.
Каково же было удивление Якова, когда сэр М обратился к нему по-русски.
– Здравствуй, Яшка, – процедил сэр М, почти не разжимая губ, – опять опаздываешь.
– Здравствуйте, боярин Мыслете, – после неуклюжей паузы ответил Яков, – я же точно по солнцу пришёл.
– Я сколько раз тебя просил приходить не по солнцу, а по часам? – проворчал новоиспечённый