– Стойте, как раньше стояли. Вам же не привыкать, да? А за воротами сами разберутся, что да как.
Послушавшись ангела, стражи вернулись на свои места, а сам ангел повернулся к новоприбывшей душе и выдохнул, используя меч, как опору. Темные, длинные волосы, золотые глазные яблоки с огнем вместо зрачка, белоснежная кожа, ярко-серебряный нагрудник, голые, мощные руки, черная туника почти до колен и высокие сапоги с серебряными пластинами. Ангел почти не двигал крыльями. Израненный настолько, что казалось, сейчас откинется наглухо.
– Я – Кадзухиро, – помахал рукой ангел. – Серьезно, не иди туда. Там сейчас такой беспорядок. Смена власти, новый порядок, перестройка. Лучше со мной побудь, поговорим, да?
Душа парня видела, как жизнь ангела угасает, но счастливый вид впечатлял его. Перед своим концом иметь силы на улыбку, тем более, после совершенного.
– А там рай, да?
– Верно. Когда-то я тоже обычной душой пялился на ворота эти. Ну и стал служить Богу, Богам. Короче, где я только не был! Те души в вечных очередях правильно делают, что ждут и просто двигаются прямо. За теми воротами лучше не перерождаться. Я клянусь, терпел сотни лет. И вот… мой меч в крови, а я… почти остался без нее, – посмеялся ангел, а после раскашлялся кровью.
– Я не хочу вечно идти, ожидая неизвестности, – сказала душа.
– Понимаю. Хорошо тебя понимаю. Самому, знаешь, тоже не хочется в небытие отправляться. У большинства же второй шанс есть, ты знал? Вот, я использовал его. Теперь только во тьму вечную.
– И я не хочу, если мне это уготовано. Я прожил не так много.
Ангел нахмурился.
– Хочешь сказать, что помнишь, кем был? Если да, то ты еще неполностью умер. Наверно, лекари тебя пытаются спасти.
– И что? Я буду уродом, калекой. У меня ни родных, никого. Приемные родители почти не следят за моей жизнью. Лучше уж новую жизнь начать. Помоги мне, Кадзухиро.
Ангел ухмыльнулся.
– Есть силы, которые могут покарать за нарушение больших правил. Я немного наслышан, но мне нестрашно. Я о том, что ты бы мог помочь мне, а я помогу тебе. Я отдам остатки своей силы, но стану некой частью тебя, а ты переродишься человеком, проживешь новую жизнь.
– Я же буду другим человеком, не буду помнить ничего. Мне кажется, я скорее всю жизнь в психушке проведу с тобой в голове.
– Психушка? Что это? Ладно, неважно. Послушай! Ангельская сила поможет сохранить воспоминания о прошлой жизни. Так что… проблем не должно случиться.
Душа недолго думала и согласилась. В тот же миг ангел умер, свалившись рядом. В золотых глазах погас огонь. Глядя, как мелкая искра петляет вокруг, душа заволновалась. Потеряв из виду искру, потерялась и надежда на договоренность с ангелом. Но вдруг половина души воспылала пламенем.
– Не бойся, это я.
– Я готов, Кадзухиро!
– Тогда вперед! Шагай через край дороги!
Словно кто-то подтолкнул, они отправились в ускоренный полет во тьму. Никакого света в конце туннеля, никакого чувства спокойствия. Только чернота, захватывающая своими невидимыми щупальцами…
Послышались голоса, чей-то крик. Внезапно, стало тесно и резко свободно. Холод обжег, но кто-то заботливо укутал теплой тканью. Свет бил прямо в лицо, а в глазах мутно.
– Это я кричу? – думала душа. – Я смог переродиться?!
– Поздравляю, у вас прекрасный мальчик! – говорила акушерка.
– Можно его рядом положить? – говорил приятный, ласковый, уставший голос матери.
– Мама?! – радостно думал он, крича по-младенчески. – Родная мама?! У меня есть мама!
– Прям ангел какой-то, – сказала вторая акушерка.
Монолог перерожденного
У меня никогда не было воспоминаний о том, как я пью молоко из груди матери, как я невольно учусь держать голову сам. У меня никогда не было воспоминаний, как моя мама из прошлой жизни была рада чему-либо, сделанное мной. Была ли она рада мне вообще?
Зато теперь я переполнен лучшими воспоминаниями. У меня самая красивая мама, которая только могла достаться. Она ответственная, работящая, умеет готовить, хозяйственная и никогда не падает духом. С самого рождения я наблюдал потолок, её грудь и то, какая она счастливая, что бы не происходило.
Прошло почти два года. Я учусь всему, чему учит моя мама. Учусь говорить, самостоятельно и нормально есть с помощью столовых приборов, держать чашку, ходить на горшок и спать отдельно. Я бы с радостью делал это всё спокойно и без обучения, но я не хотел, чтобы мама сошла с ума, думая о том, что родила не особенного ребенка, а дьявола. Потому я следовал обычному развитию малыша.
Но прошел еще один год, и я пошел в детский сад, где мне пришлось проводить целый день без мамы. Общение с другими детьми у меня не складывалось из-за большой разницы в психологическом возрасте. Из-за этого у мамы появились лишние дела. Она пыталась объяснять мне, что нужно для жизни в обществе, однако, я решил отвлечь её внимание на то, как я от скуки