Женщина и мужчина. Равиль Ихсанов

ь с войны,

      Вернусь с войны!».

      Игорь КРУТОЙ.

Женщина (пространно):

      Петух оглядел себя горделиво,

      И в окрест крикнул самолюбиво:

      «Гори, гори, мой свет!

      Не пробьете мне бронежилет:

      Устал от женских слёз,

      Упреков и обид. Не будет роз

      На пороге родильного дома…

      Проста моя аксиома:

      У меня славный путь,

      И некому меня за выбор упрекнуть…

      Я выполнил отцовский долг…

      Я познал жизни толк…

      Спасенье моё в одиночестве,

      В моем космическом ничтожестве…».

      Строился на небе облаков полк,

      И скрип сломанной березы смолк,

      Ночью ветер уронил её верхушку,

      В нашу с тобой речушку.

      Её в воде полоскало,

      А в стволе душа моя рыдала…

      К рассвету березы верхушку

      Унесло потоком. Пичужку

      Принесло ветром на ствол,

      Её ярко красный камзол,

      Гляделся как сгусток крови

      На белого ствола уязви…

      Помнишь, меня на руках нёс

      на другой берег. В лес.

      Через нашу речку,

      К родному для нас местечку:

      На траву под берёзой —

      И трава была нам диванной вискозой…

      «Своя ноша не тянет», —

      Сказал ты тогда. «Не увянет, —

      Сказала я, – наша любовь никогда…».

      Откуда ж меж нами борозда,

      Разлучница и горе-вестница

      Появилась – нашего расставания провозвестница?!

      И с каждым днём она углубляется:

      Так Счастье от нас обороняется…

      Ну, что я взываю,

      В депрессию впадаю?

      Всё шло своим чередом,

      Новый день шёл напролом:

      Солнцу готовился подставить бок

      Наш славный городок…

      Петух шпорой об шпору щелк:

      Затем умолк,

      Раскрыл рассвет небесных свитков драгоценный шелк…

      Ну, чем петух не современный омега-самец,

      Отец-хам, отец-подлец!

      Стоит ли он хотя бы одного пальца

      Мужчины, залитого Солнцем багрянца?!

      Вставшего ради семьи

      С задней скамьи:

      Там, где сидят неудачники,

      Разливающие водку в бумажные стаканчики,

      Там, где убегают в хмель –

      И наполняют тенями Цитадель

      Придуманной им самими жизни,

      В которой они не более чем слизни…

      Куда им пробраться в передние ряды

      Когорты Героев, порвавших крепкие узы Судьбы?!

      Такое вот моё проклятие,

      Хотелось ещё страшноватее,

      Мешало родительское воспитание,

      Души моей деликатное существование…

      Не буду сообщать о беременности,

      Нет в этой вести своевременности: