Последнее желание. Мария Богачёва

и решительный, сидел в гостиной, читая последний выпуск газеты, в то время как их младшая сестра Софи играла на фортепиано в соседней комнате. Мелодии, такие лёгкие и беззаботные, наполняли дом теплом.

      Вечером в просторной гостиной, обставленной массивной резной мебелью и украшенной тяжёлыми шторами глубокого бордового цвета, собралось всё семейство. Графиня Элен де Монмантр, изящная женщина с благородными чертами лица и тёплым, но тревожным взглядом, сидела рядом с мужем, её руки нервно сжимали край платья. Граф Виктор де Монмантр, строгий и благородный, со светлыми, уже седеющими волосами и глубоким, проницательным взглядом, наблюдал за своими детьми. Слухи о беспорядках и казнях проникали в особняк, заставляя Виктора задумываться о будущем своей семьи.

      – Мы не можем больше оставаться здесь, – нарушает тишину Виктор, обратившись к своим детям и жене. Его голос остаётся уверенным, но в нём слышится что-то, напоминающее тревогу. – Завтра утром мы отправляемся в загородное поместье. Там будет безопаснее.

      Элиз и Филипп обменялись взглядами. Для них этот дом – место, наполненное воспоминаниями, смехом и радостью. Софи, ещё не до конца понимая всю серьёзность ситуации, с удивлением смотрит на отца.

      – Папа, мы уезжаем? – её голос дрожит, и в нём слышится невинная надежда на то, что всё останется по-прежнему.

      – Да, дорогая, – отвечает Виктор, пытаясь улыбнуться. – Мы поедем туда, где вам будет безопасно. Сейчас самое главное – это защитить вас.

      Элиз тихо вздыхает, чувствуя, как её мысли путаются от тревоги и неопределённости. Филипп замечает её грусть и подходит ближе, усаживаясь рядом.

      – Элиз, Софи, – начинает он, его голос звучит мягко и поддерживающе. – Я знаю, что всё это пугает, и что будущее кажется нам мрачным и неопределённым. Но мы – семья, и мы всегда будем вместе. Мы сильнее, чем кажется. Мы справимся, ведь у нас есть друг друга.

      Софи, пытаясь сдержать слёзы, смотрит на брата.

      – Мы справимся, правда, Филипп? – спрашивает она тихо.

      – Конечно, Софи, – с улыбкой отвечает Филипп, обнимая сестёр. – Мы не позволим никому разрушить нашу жизнь.

      Снаружи, за окнами, начинается беспорядок. Грохот толпы и далёкие крики доносятся с улицы, словно эхо надвигающейся бури. Виктор медленно проходит к окну. Его глаза полны печали, но и решимости – он не позволит своим детям стать жертвами этого хаоса.

      – Завтра утром мы уедем, – говорит он, отрывая взгляд от улицы и оборачиваясь к семье. – Нам нужно рано выехать, чтобы избежать опасности.

      Поздним вечером, когда весь дом был уже готов ко сну, Виктор и Филипп остались в гостиной на первом этаже. В комнате царила полутьма, и лишь отблески свечей мягко освещали их лица. Граф Виктор, с тяжёлым вздохом, посмотрел на своего сына.

      – Филипп, – начал он, голос его был тихим, но в нём чувствовалась глубокая тревога. – Время, в которое мы живём, полно жестокости и непредсказуемости. Революция изменила всё, и нам остаётся только приспосабливаться. Но что бы ни случилось, ты должен пообещать мне одно – всегда будь рядом с матерью и сёстрами. Они нуждаются в твоей защите.

      Филипп кивнул.

      – Я обещаю, отец.

      Виктор улыбнулся, его лицо смягчилось на мгновение.

      – Я горжусь тобой, сын мой. Помни, что твоя семья – это самое важное. Мы справимся, пока мы вместе.

      Филипп, с тяжёлым сердцем, посмотрел на отца. Он понимал, что их жизнь больше никогда не будет прежней, но знал, что должен быть сильным ради своей семьи.

      – Иди, сынок, тебе нужно отдохнуть. Завтра будет трудный день, – сказал Виктор, похлопав его по плечу.

      В этот момент они услышали посторонние звуки из окна – будто кто-то двигался снаружи, осторожно крадясь в тени. Виктор напрягся, на мгновение задержав дыхание. Филипп повернулся к отцу и тихо спросил:

      – Отец, что это было?

      Виктор нахмурился, прислушиваясь.