Завещание старца Федора Кузьмича. Максим Касмалинский

вик вместо пальто; на ледяных полустанках грузили вагоны людьми, а ватные конвоиры давали овчаркам слизывать кровь на сугробе; в те времена та страна крепилась новейшей религией, в центре которой был Он – червивые щеки и пальцы, как черви, с «Герцеговиной флор».

      Капище той веры всем знакомо: суровый полумрак, сукном оббитый стол, зеленый абажур, тяжелый полутрон, в полупоклоне Ленин на портрете, который выполняет ту же роль, что крестное распятие над ложем сатаниста.

      Маршал был не робкого десятка человек, но в этом кабинете чувствовал себя канатоходцем, стоящем на веревке в полной темноте. Хотя сегодняшний доклад был безупречен. Все просчитано до мелочей, все учтено, четкие стрелки на карте не оставляют сомнений.

      – А если в двух словах, Борис Михайлович…

      Маршал не услышал грузинского акцента.

      – Если в двух словах, товарищ Сталин, – начал он.

      Вождь его прервал:

      – Ми отражаем нападение и разгромив передовые части вермахта, переходим в стремительное наступление.

      – Так точно, товарищ Сталин, – отрапортовал маршал. – С главной задачей отрезать Гитлера от румынской нефти. Северо-западный фронт при этом освобождает Польшу, форсирует Одер.

      – И что тогда?

      – Победа над Германией, – уверенно сказал Борис Михайлович. – Через одиннадцать месяцев.

      – Хороший план, – одобрил Сталин. – У вас в Генеральном штаби все плани имена имеют. А как этот зовется, – вождь кивнул на испещренную линиями карту, покрывающую почти весь стол.

      – План «Ломбардия» – несколько смутился маршал. И пояснил. – Намеченный на будущий год план Гитлера называется «Барбаросса». А император Фридрих Барбаросса потерпел единственное поражение – поражение в Ломбардии.

      – Это ви в юнкерском училище изучили?

      Маршал сглотнул. Офицерское прошлое в царской армии было пятном на его биографии.

      – Благодарю вас, Борис Михайлович. Мы обдумаем план «Ломбардия», обсудим с товарищами.

      – Разрешите идти?

      Резко развернувшись, строевым шагом маршал удалился из кабинета.

      Вождь задумался. План был хорош. Но! Одиннадцать месяцев. И что за настроение тогда возникнет у победоносной армии? Как в Отечественную, не иначе. Да, отечественная война. Император Наполеон, император Александр первый, благословенный… и декабристы.