нвульсиях. Очередной урок. Пустота, разруха. Жить или всё же умереть.
Глава 1
Смена подходила к концу, меня начало знобить.
– Алёна, похоже, я простыла. Меня знобит, и начинает болеть голова.
– Возможно, тут же постоянно холодно, и стоишь на сквозняках, когда открывают ворота.
– Я очень надеюсь, что я ошибаюсь и мне просто нужно поспать. Организм так даёт сигнал об усталости.
Пакеты с продукцией огнеупорных кирпичей были погружены в вагоны, никого уже не осталось на складе. Алёнка поехала ставить кран на стоянку. Я же ждала её внизу, чтобы вместе идти расписываться в конце смены и думала о своей жизни: «Не родись красивой, а родись счастливой. Бог или родители дали мне красивую внешность и модельную фигуру. А счастья не дали. И мозгов тоже. Нет. Так-то я не дура, но моя доверчивость к людям сродни с глупостью». Скрип, гул и сильный удар заставили меня обернуться.
Такие звуки возможны лишь при… Это либо вагоны, либо кран.
Повернувшись, я не смогла разглядеть картину полностью. Мне пришлось выйти на дебаркадер. Вагоны стояли не подвижно, но на рельсах не было крана.
– Алёнка, – закричала я и побежала в другой конец склада.
Грохот стоял очень долго. Я сильно испугалась за крановщицу:
«Лишь бы она не пострадала. Не дай бог».
В голове сами собой проносились ужасные мысли. От чего сердце колотилось и уходило в пятки. Но как так могло произойти? У неё стаж одиннадцать лет. Если только не сам кран. Заменяя детали, не заменишь всё устройство.
Стрела у крана преградила путь кабине, оставалось сантиметров пятнадцать. Сама же кабинка крана стояла на полу. В той части пакеты, слава богу, не стояли. Случился бы принцип домино. Подруга перепуганная лежала на полу, порезанная стёклами от окон. Мастер, начальница и вся смена подоспели быстрее всех. Меня как ледниковой водой окатили.
– Алёнка… – Подходя к ней, прошептала я.
– Жива, я жива. Не дождётесь.
– Фух, напугала до чёртиков. Ты дура, что ли, ты чего творишь. Знаешь, как я перепугалась. – Начала я на неё кричать.
– Не ори на меня. Я-то, что сделаю, если краны доисторические. Тормоз не сработал, и я съехала с рельс.
– Ничего не сломала?
– Вроде нет, но знатно меня тряхануло.
– Не трогай её, «скорая» едет. Вдруг сломано что. – Очнулось начальство.
Вызвали «скорую», приехали все начальники, чтобы зарегистрировать несчастный случай. Алёнку осмотрели вдоль и поперёк, и я все время находилась рядом. Много ушибов, сотрясение, но без переломов. Всё обошлось.
– Недельку придётся полежать. – Сказала фельдшер «скорой помощи».
Глава 2
На дворе стоит октябрь, снега ещё не нет, но температура на улице уже не превышает значение ноль на термометре. По мне, было ужасно холодно. Не выношу холода, мне всегда нравилось тепло и солнце. Ради праздников терплю эту зиму. Вообще не понимаю, как я с таким теплообменом родилась на Урале? Не в Сибири, где отметка была минус пятьдесят, но всё же. Ай, ладно, грех жаловаться. «Где родился там и сгодился» вроде так говорится в поговорке.
Подхожу к стоянке, Алёна уже спускалась по лестнице. Прикольная девчонка, заводная. После аварии она недельку посидела дома и вышла на работу. Мне нравится с ней дружить, она легко входит в общение, за словом в карман не лезет, может и отпор дать. Темно-русые волосы до плеч, небольшого роста, и плотного телосложения.
– Ну что идём? – спрашивает она меня.
– Пошли. Каждый раз как на каторгу!
– Да ладно тебе, время то уже, никого нет. Да и мы всю работу сделали.
– Да у них постоянно что-нибудь да не ладное. Мне сейчас опять бежать сломя голову. Мой уже на работе, а дети одни дома.
– Ничего с ними не случится, что ты панику разводишь. Тем более время ещё рано, они ещё не проснулись даже. Так что и не заметят, что родителей нет.
«Очень надеюсь на это». – Подумала я.
Я всегда слишком переживала за своих детей. И порой паниковала на пустом месте, всё потому, что чувствовала больше ответственности, чем кто-либо другой. А самое интересное, так это то, что разорвать даже собственного мужа за любое неправомерное его действие, по моему мнению, в сторону детей, мне не составило бы труда.
В моей семье есть с кого брать пример. Например, с бабушки по материнской линии. Она в молодости совершила поступок, лишивший её рассудка. После которого, я так понимаю, человек перешедший границу не сможет уже вернуться к нормальному мышлению. Но я оправдываю её поступок. Какая мать сможет не выйти из себя, когда годовалого ребёнка пинают как футбольный мяч. После чего она и схватила что попалось под руку, и это оказался топор. Вследствие чего голова «пинальщика» была разделена на две равные части. Это, конечно же, всё из рассказа бабушки. Когда я задавалась вопросом, почему она сидела в местах столь отдалённых.
Понятия не имею, откуда