Коленька пальчики и полез своими ручищами Анечку мыть. Пальчики его в дырочку попали, да там и утонули. Западня была, а не дырочка. Коленька аж взмок весь. Как теперь Анечке в глаза смотреть? Пальчики своё дело знают, всю дырочку общупали, поласкались в ней, да наружу собрались. Да чего-то передумали и снова внутрь полезли. А потом наружу. А потом внутрь. Так и заигралися. Пока дырочка не пропиталась чем-то. Вязко им кувыркаться стало, так они, наконец, наружу выбрались. Анечка хоть и довольная была, а насупилась, смотрит на Коленьку неодобрительно. Коленька Анечку обтёр, в комнатку отнёс, да пошёл вещички свои собирать.
Кто его здесь после такого оставит? Даже Анечку помыть не смог. Но Анечка его простила. Ночью, как Валеньку накормила, остаться велела. А потом приказала настольную лампу взять, сама ножки раздвинула, а Коленька смотреть должен был, не оцарапал ли он Анечку ненароком, когда купал. Разве Коленька неуклюжий какой? Никаких царапин в помине не было. Только Анечке всё равно внутри щипало. Коленька взял немного крема на пальчике и помазал Анечку, пальчик свой Коленька сразу вытянул, чтоб случайно не заиграться. Анечка уже спала вовсю, так за день умаялась. Захотелось Коленьке дырочку поцеловать, да как-то пересилил себя, вдруг Анечка проснётся, а он уже и так такого за день наворочать успел, что стыдно кому сказать.
Ушёл Коленька на кухоньку, душу отвести. Из кладовой дежурная девка выползла, она тут для хозяев, а не для Коленьки на ночь осталася, вдруг кто из семейства есть захочет. Но теперь она и для Коленьки, ох, как пригодилась! Повезло девке, ночь одной коротать не пришлось, наоборот, даже сплошное удовольствие получилось. И знать никто не будет, как она с Коленькой попрыгала,, так что из длинной очереди на Коленьку её не выгонят.
15
День за днём шли дни помаленечку. Коленька уже к Анечкиной дырочке допущен был, для целования. Уносил Валеньку после позднего кормления, потом с сосочками Анечкиными игрался, животик поцелуями покрывал, шёл с поцелуйчиками вниз по ложбинке, пока язычком в дырочку не проваливался. Там Коленькиному язычку раздолье было, дырочка безразмерная была, пока от одного её края к другому проскользнёшь, умаешься. Анечка от скуки его плоть поглаживала. Нравилось Анечке, что плоть её слушается, напрягается от Анечкиного прикосновения и опадает, как Анечка отворачивается.
У Петеньки, мужа её, тоже плоть была, да только она Анечкой командовала. Анечка её безропотно слушалась. Зато теперь Анечка полновластной хозяйкой была, что хотела, то и делала. Могла за ночь не прикоснуться ни разу, а могла и из рук не выпускать. Анечка для смеха колпачок для Коленькиной плоти сшила. Не хочется ей с плотью играться, Анечка колпачок на неё одевает, а передумает, так колпачок и снять можно. Потом Анечка на колпачок бантик пришила, чтоб за бантик колпачок снимать. Как-то подпустила Коленькину плоть к дырочке, потереться вокруг дала, а внутрь – ни-ни, рано ещё. Коленька от этого на седьмом небе от счастья