люминиевая миска с водой, старый пластиковый контейнер, в который хозяин, спасибо ему, не забывал положить служебный собачий паек, а в хорошие дни Полкану даже косточки перепадали. Ну, и само собой – цепь! Тяжеленная! Грохоча по натянутой проволоке, она прочно утверждала место самого Полкана!
Нет, Полкан был вполне доволен жизнью и даже, по общепринятым собачьим меркам, гордился своей должностью дворового сторожа. А чего же было не гордиться? Добротно сколоченная из досок, утепленная войлоком, конура, сытная похлебка – мечта любой собаки! За это Полкан добросовестно исполнял свои обязанности – лаял на прохожих, рычал на входящих в калитку гостей, и до хрипоты надрывал голос на вездесущих котов! Не жизнь – сказка! Только иногда, глядя на звезды, Полкан грустил… Что-то не понятное, щемящее, подступало изнутри, щекотало собачье сердце какой-то неведомой тоской. В такие дни Полкан ни на кого не лаял, а просто лежал и смотрел в небо.
«Хрум!» – тихонечко треснула надломленная ветка. Полкан повел ухом и скосил глаза, делая вид, что не слышал. Профессиональная привычка взяла верх над мерцанием звезд в ночном небе, и пес выжидающе прислушивался. «Бум!» – кто-то большой и мягкий прыгнул прямо на крышу Полкановой конуры! Кот! Огромный рыжий котяра с наглой мордой сидел на конуре и пялился зелеными глазищами на Полкана!
Собачьему терпению тоже есть предел! Полкан в гневе уже набрал полную грудь воздуха и вскочил на все четыре лапы, готовый в клочья разорвать наглеца! Но в этот миг сладкий, обволакивающий душу, голос произнес:
– Здравствуй, сосед. Чего грустишь?
Воспитание для собаки – это как визитная карточка! Разве может воспитанная собака наброситься на того, кто так вежливо поздоровался, прежде, чем продемонстрирует свою собственную воспитанность? Полкан поперхнулся так и не реализованным лаем, застрявшим в горле, словно кость, и как мог, вежливо рыкнул:
– Тихон? Ты, что ли? А я и не разобрал в потемках. ЗдорОво! Ты чего здесь?
Кот тихонько мурлыкнул себе в усы, потянулся и доверительно, по-соседски, продолжил:
– Конечно, я. Кто же еще осмелится подойти к такому знатному сторожу, как Полкан? Только друг, ну, или, скажем, сосед.
– Чуть не разодрал тебя в хлам, – Полкан все еще недоверчиво поглядывал на кота. – Ты, Тихон, крадешься, словно мышь. Я ведь так могу и зашибить ненароком.
– Меня потому так и зовут – Тихон, Тишка, – рыжий прохвост улыбался, но с конуры не слезал. – Так чего ты такой грустный?
– Да не знаю я, – пес глубоко вздохнул. – Вона, сколь звезд на небе… Ишь, как сверкают! И луна… Желтая, что твой глаз! Вот я и гляжу… Да тебе-то что?
– Да мне-то ничего, – рыжий собеседник перебрался на забор. – Иду себе, смотрю – сосед мой печалится. Дай, думаю, спрошу, как у него дела?
– Ладно, Тихон, ты не серчай, ежели чего, – Полкан снова улегся на землю. – Это я так, для порядку… Работа такая…
– Ну, да, – кот вздохнул. – А она тебе нравится?
– Кто?!
– Да никто! Работа твоя!
– А чего ж? – самолюбие Полкана было задето за живое. – Хорошая работа! Не всем такая достается! Я не жалуюсь! Всегда крыша над головой да похлебка в миске! Вона – даже не доел, аппетиту чего-то нет.
– Хм. Твоя правда, – ухмыльнулся Тихон. – Лучше обед без аппетита, чем аппетит без обеда! Ну, а звезды? Зачем они тебе?
Полкан поднял морду вверх, взглянул на звездное небо и возмущенно рявкнул на кота:
– Да чего ты ко мне пристал! Работа как работа! Звезды как звезды!
Тихон с опаской отодвинулся подальше, но убедившись, что стальная цепь не позволит Полкану достать до него, промурлыкал в ответ:
– Да ты не сердись, сосед. Мне тоже сегодня грустно. Вот и подумал – авось поговорим по душам…
Полкан оторопел:
– По душам? Ты, Тихон, кот, а я – пес. Разве мы можем по душам говорить?
– А чего ж нет? У тебя есть душа, и у меня имеется… Чего бы нам не поболтать по-соседски? Может, и не так грустно будет, а? Ладно, пойду я. Дела…
Полкан посмотрел вслед рыжему коту, ловко идущему по штакетнику забора и уже совсем не сердито окликнул его:
– Слышь, Тихон?
– Да? – кот остановился и повернул голову.
– Ты того, сосед, не сердись… Это я так, для порядку… Положено так, по должности, – Полкан замялся. – Ты заходи, если что. Дорогу теперь знаешь…
– А чего ж? – Тихон улыбнулся во все свои пышные кошачьи усы. – Конечно, зайду!
До самого утра Полкан не мог уснуть. «И ведь принесла же нелегкая этого кота! – думал он, лежа в конуре и ворочаясь с боку на бок. – И дались же ему эти звезды! Хочу и смотрю! Стану я еще всяким рыжим котам докладывать!» И только сладкая дрема накатила на веки, как тут же первый петух во все горло заорал свое «Кукареку!», и Полкан снова открыл глаза.
«Вот дотошный котяра! – пес уже начинал злиться. – Не выспался из-за него! Теперь весь день на службе дремать буду!» И тут на конуру снова бумкнулось что-то