рнулся и пошел прочь.
Четвертый уровень. Такие ей попадались редко.
Она прижала папку к ноге и последовала за ним.
Мужчина провел ее по темному узкому коридору в другой, более широкий и светлый. По обе стороны тянулись двери, помеченные загадочными черными символами. Некоторые показались испытательнице знакомыми, но она не придала им значения. Все равно знала, что в комнатах никого нет.
Она приехала не за этим. Не в этот раз.
Остановившись в конце коридора, проводник постучал в широкую металлическую серую дверь и кивнул испытательнице.
– Сроки? – спросила она.
– Столько, сколько потребуется.
Он пошел обратно по коридору. Когда его шаги стихли, испытательница медленно втянула носом воздух и открыла дверь.
Подождала, пока глаза привыкнут к темноте, и осмотрелась.
Стены комнаты площадью около двух с половиной квадратных метров закрывали темно-серые звукоизоляционные панели. В центре стоял прямоугольный металлический стол и два стула. Там, заняв место подальше от двери, сидела испытуемая: женщина в очках с черной оправой, выцветших джинсах и свободной кремовой кофте с длинными рукавами. Ее густые темно-рыжие волосы были собраны в длинный хвост, руки скрещены, а на лице написано раздражение. Испытательница прикинула, что ей примерно от тридцати пяти до сорока лет – наверное, тридцать семь. Конечно, она могла проверить досье, но угадывать ей нравилось больше.
Заняв место напротив испытуемой, она положила папку на стол и сняла прикрепленную ручку.
– Ты еще кто? – грубо поинтересовалась рыжая женщина, едва заметно переминаясь.
Испытательница достала из кармана небольшой планшетный компьютер, коснулась нужных сенсорных кнопок и положила его на стол между ними.
– Простите за ожидание, – сказала она. – Я добиралась из Калифорнии.
– Зачем я здесь?
– Пожалуйста, постарайтесь расслабиться. Опрос не займет много времени.
– Чего? Какой еще, на хрен, опрос?
– Все, что от вас потребуется, – взглянуть на фотографии, ответить мне на вопросы, и вы будете свободны.
– И все?
– И все.
– Вы же понимаете, что я позвоню в полицию, как только отсюда выйду?
– Конечно. Мне можно приступать?
Испытуемая откинулась на стуле.
– Валяйте.
– Какой ваш любимый цвет?
– Серьезно?
– Мне нужно от чего-то отталкиваться.
– Любимые цвета есть у детей, не у взрослых.
– Боюсь, мне нужен ответ. На самом деле не…
– Зеленый.
– Чудесно. Спасибо. – Поставив несколько галочек на первой странице оценочного бланка, испытательница открыла на планшете фотографию мужчины в черных солнцезащитных очках.
– Вы узнаете этого человека?
– Издеваетесь? – спросила испытуемая.
Она не получила ответа.
– Это Боно. Из группы U2.
– Отлично. – Испытательница перелистнула фотографию на современный дом у озера, окруженный густым темным лесом. – А это?
– Это мой дом. Я там выросла.
Испытательница кивнула, сделала пару пометок и перешла к следующей фотографии, продемонстрировав зеленый двухдверный автомобиль с вашингтонскими номерами.
– Это моя машина. В старших классах на ней ездила. На хрена вам это все нужно?
Испытательница промолчала, сделала еще пару пометок и снова провела по экрану пальцем, на этот раз показав фотографию небольшой керамической мыльницы, только вместо мыла на ней лежала кучка серебряных потускневших колец.
– Похоже на мыльницу.
– И все?
Испытуемая кивнула.
– Вы ее не узнаете?
– Нет. А должна?
Испытательница улыбнулась.
– Вы ничего не должны. Меня интересует то, что вы помните.
Она перелистнула на следующее изображение: чрезвычайно детализированный абстрактный рисунок из линий и крошечных символов, при ближайшем рассмотрении оказавшийся сложным, запутанным лабиринтом.
– Это картина. Я купила ее на аукционе в Ванкувере в прошлом году, она висит у меня в спальне. Откуда у вас эти фотографии?
– Пожалуйста, давайте сосредоточимся на опросе.
– И при чем тут то, что я помню? Я что, должна была вспомнить мыльницу?
Испытательница улыбнулась.
– Мы закончим быстрее, если вы будете сохранять спокойствие.
Испытуемая вскочила со стула.
– Да щас. Я хочу знать, что происходит. Ну?
– На первые четыре фотографии вы так не реагировали.
– В смысле?
– Только пятая фотография вас разозлила.