се было сырым, потрепанным, тускло-коричневых оттенков, и лишь изредка по краям этих открыточных видов кружевной отделкой тянулись оголенные ветви. Джо прищурилась, чтобы разглядеть вдалеке вереск, потом деревья, а за ними – туман. Появилась небольшая рощица из долговязых сосновых дубов, разбавленных кое-где медными буками. Полуразрушенная каменная стена еле держалась на сгнивших столбах; не забор, а лишь фрагменты забора. Взгляд Джо привлек этот словно размытый грязью лесной пейзаж и черная кора деревьев с червоточинами лишая. Больше на холме деревьев не было, и он стоял, окоченевший, весь в шрамах от камней, прорезавших землю то тут, то там. Болота, подумала она. Бескрайние болота, сухой вереск, сырой торф. Джо прижалась к боковому стеклу, безразличная к тем следам, что оставляло ее дыхание. Вещей у нее было немного – и уж точно то не были книги. Но вот «Грозовой перевал» здесь бы, пожалуй, пригодился. Джо бесполезно было расслабляться при помощи дыхательных техник; всякий раз, как она сознательно начинала отслеживать бессознательные реакции своего тела, все шло насмарку. Так что мысленно Джо начала воспроизводить первые строки романа. Тем временем автомобиль с недовольным ворчанием приближался к усадьбе Ардемор. Руперт тем временем продолжал болтать:
– Какой же это замок. Дом больше в ширину, чем в глубину, главным образом, чтобы использовать преимущество фасадов, обращенных к югу.
Лицо Джо оставалось бесстрастным. Руперт сделал еще одну попытку ее заинтересовать.
– В Англии сады, расположенные на южной стороне, получают гораздо больше солнца. Сады Ардемор находятся именно в южной части усадьбы. Когда-то они были настоящим украшением поместья. Боюсь, сейчас там все заросло. – Руперт разделил взмахом ладони горизонт на две части. – Все земли к востоку отсюда сдаются в аренду под пастбища. Также на территории есть коттедж, как вам уже известно. Он помогает снизить налоговое бремя.
Налоговое бремя. Возможно, ей захочется удержать в голове и эти слова.
– Эмери Лейн, мой помощник, подготовит документы, пока мы прогуляемся по владениям, – сказал Руперт. Джо начала возвращаться к реальности. Она почувствовала всплеск эмоций, и ей удалось изобразить улыбку.
– Документы?
– Чтобы вы поставили подпись. И по праву наследования стали собственником.
Улыбнуться не получилось. Лучше уж сказать что-то вроде да, хорошо. Именно. Разумеется. Но Руперт уже стоял перед ней, протягивая руку, чтобы помочь выбраться из машины.
– Ваша мать, кстати, всегда очень тепло отзывалась о вас. Я был очень огорчен, узнав, что ее больше нет с нами.
На этой фразе Джо тихо смирилась с тем, что выглядеть и звучать сколь-нибудь достойно ей не по плечу.
– Д-да, я получила открытку. Спасибо.
Руперт не отводил взгляда от Джо, но она уже вовсю смотрела на не-замок, не оборачиваясь на поверенного. Этот дом словно вырос перед ней из зарослей папоротника и устремился ввысь к облакам.
– Я хочу зайти в дом, – сказала она, шагая по заросшей сорняками лужайке, и Руперт едва поспевал за ней.
– Я подумал, мы сначала посмотрим коттедж. Он по меньшей мере пригоден для проживания.
Ничего он не понимал, этот Руперт: Джо сейчас стояла перед Грозовым перевалом, и нет, она не хотела даже заглянуть в коттедж. Не сейчас.
– В дом. Пожалуйста, – сказала Джо. Руперт вздохнул:
– Хорошо. Но не завышайте ожидания. Все же эта собственность пустовала целый век, по крайней мере, с 1908 года.
Уже стоя перед входной дверью, Джо нахмурилась, пока Руперт искал нужный ключ. Да, действительно, сюрприз. Но какой-то бессмысленный.
– Вы же говорили, что мой дядя Эйден владел данным домом? В электронном письме…
– Да, владел, но не жил здесь. У него была квартира в Йорке, так что…
Руперт внезапно остановился и отошел на пару шагов. Джо проследила за его взглядом: из-за стекла на них пристально кто-то смотрел.
– Господи!
– Все в порядке, – взмахнул рукой Руперт. – Это всего лишь Сид Рэндлс, он тут за всем присматривает.
Мгновение спустя дверь открыл тощий длинный мужчина, сплошь руки и ноги, увенчанные копной рыжих волос. Привлекательный – если бы он был пиратом или грабил путников. На вид он либо очень хорошо сохранился для сорока с хвостиком, либо ему было за тридцать, но тогда выглядел он неважно. А еще он перекрывал дорогу.
– Вот так сюрприз, – сказал Рэндлс. – Так это американка, верно?
– Да. Сид Рэндлс. Позволь представить, Джозефина Блэк.
– Джонс, – поправила его Джо. – Теперь Джо Джонс. То есть снова.
Джо слегка помедлила, а потом уверенно протянула руку. Сид засунул под мышку огромных размеров фонарь и ответил на приветствие, сжав ее ладонь.
– Звучит как прозвище, Джо Джонс, – сказал он.
– Джо Джонс, американский джазовый барабанщик, работал в оркестре графства Бейси с 1934 по 1948 год, – сказала Джо, и лишь потом поморщилась, словно это помогло