К ее голосу с мощным лондонским акцентом постепенно возвращалась присущая ей бодрость. – Есть мелкие отличия, но вот это – значительное.
Мы все знали, что алкалоиды часто бывают лекарственными или даже токсичными. Я передал ей образец и отправился за новыми плодами к восточным зарослям в слабых лучах рассвета и в окружении утреннего щебета и жужжания. Я обдумывал то, как могут различаться эти плоды.
– У Снеговика этого алкалоида не было, – сообщила она, когда я вернулся. Она переключилась на другой экран. – Посмотри на структуру. Немного похожа на стрихнин, да?
– Надо проверить количество сахара и органелл.
Я потянулся за микроскопом.
Работая максимально быстро, уже через час, когда солнце взошло и осветило комнату, мы разобрались в случившемся. Я понял, что это я во всем виноват – и мне пришлось прекратить работу, опасаясь уронить и сломать какой-нибудь важный прибор. Паула пришла как раз в тот момент, когда я пытался все объяснить.
– Плоды не просто созревают, – говорил я. – Они могут созреть и измениться со сменой времени года. Они могут стать более подходящими для определенного вида животных, которые станут эффективнее распространять их семена – а для других животных станут ядовитыми. Или, может быть, западные лианы и восточные – это разные виды. А может, почва разная.
– Может быть, – отозвался Гран. – Мы еще мало знаем.
Рамона кивнула. Они оба смертельно устали – и не поняли.
– Я ошибся, когда сказал, что плоды безопасны, – и это их убило, – не сдавался я. – Возможно, изменения в метаболизме азота вызвали избыток алкалоидов. Или это могло стать реакцией на паразитов или патогены. Или это фотоингибирование. А может, было нетипично сухо. Могли как-то измениться деревья, на которых они паразитируют.
Паула взяла меня за руку.
– Давай выйдем и поговорим.
В теплом солнечном свете она ласково посмотрела на меня:
– Это всегда удар, но мы же знали, что что-то может идти не так.
– Я их убил.
– Мы уже ели западные плоды, и все было в порядке. Ты не виноват.
– Мы устроили поля по моим рекомендациям. Там тоже может что-то пойти не так. И еще много людей могут погибнуть.
– Мы просто не станем есть западные плоды, пока не разберемся.
– Но что мы будем есть?
– Что-нибудь найдем. Я уверена, что ты делаешь все возможное.
Она взяла меня за обе руки и поцеловала.
Помимо поиска съедобных растений в мои обязанности входило описание и классификация растительности Мира.
На первый взгляд она была похожа на земную: деревья, лианы, травы и кустарники. Однако кустарники с синеватыми листьями, похожими на крылья бабочек, оказались какими-то сухопутными кораллами, трехсторонним симбионтом фотосинтезирующих водорослей и крошечных животных с каменными скелетами, в которых были заперты крылатые ящерки. Другие виды наземных кораллов ловили и пожирали мелких животных, и в какой-то момент кустовой коралл обнаружил, что содержать пленных выгоднее, чем