о?
Как понять, что страх сильнее боли,
Что снутри терзает эту плоть.
На песке лишь только пятна крови,
А от тела только пепла горсть.
Трус ли я? Да вроде не считался.
Сколько битв прошёл, и храбр был.
Сколько раз я кровью умывался,
Остужая ярый дерзкий пыл.
Не забыл я битву в междуречьи,
Сталь клинка, звенящую о сталь,
Как солдаты уходили в вечность,
Кровью омывая календарь.
Полк в засаду дружной кавалькадой,
Хрип коней и скорбный стон земли.
Как живым я выбрался из Ада,
Рук и ног не чувствуя своих.
Я не сдался, плен мне хуже смерти.
День и ночь болотами плутал.
Не искал тогда горячей мести,
Веру в Господа в душе своей искал.
Помню яркий свет во мраке ночи,
Голос, словно Ангел, говорил.
И меня не волновало больше,
Как я жил и кем я раньше был.
Плоть страдая, исцеляет душу,
Гонит прочь всё то, что неважно.
Ангел мне сказал, как будет лучше,
Что нести мне Слово суждено.
Без вести пропавший я для мира.
Нет меня, погиб я в схватке той.
Сидя на краю болотной гнили,
Ангел разговаривал со мной.
Раны мхом болотным заживляя,
Я познал природы вечной мощь.
Я узнал, зачем являлся Ангел
День за днём и каждую же ночь.
Исцелять всех страждущих я должен,
Забирать в себя чужой недуг.
Сталь клинка уже ржавеет в ножнах,
Ну а я теперь – «болотный дух».
Сабля острая со мной всегда и всюду.
Сколько резала, рубила и рвала.
Талисман и верная подруга,
Сколько крови вражьей испила.
Шли недели, годы пролетали.
Лес стал домом для меня родным.
Сколько раз ходил я к месту схватки,
Сколько душ заблудших исцелил.
Обретая опыт и уменье,
Лёгким жестом боль снимал с сердец.
Но не может жизнь плыть по теченью,
И ко мне пришёл один юнец.
Глава 2
«Дядька, помоги, там мамка чахнет,
Лекарь говорит, вот-вот помрёт!
За тебя молить я Бога стану».
Сам стоит, трясётся и ревёт.
«Тело исцелить ума не надо.
Вот с душой совсем иной расклад.
Ежли смерть командует парадом,
Тут и сам не шибко будешь рад.
А! Веди, чего уж тут гадать-то?»
И в деревню с парнем зашагал.
Он сказал, зовут его все Ванькой,
Шёл и сопли на кулак мотал.
Та деревня близко, не далече,
Тропы все исхожены давно.
Иногда и слово душу лечит,
Коли излечиться суждено.
Ванька шёл всё больше отставая,
И вконец исчез в глухом лесу.
Ну да ладно, путь в деревню знаю,
Там про Ваньку люда расспрошу.
Мамка, говорит, там помирает,
Сам же сгинул, как и не был тут.
А с меня за это спросит Ангел:
Чем помог, как исцелил недуг?
Мне бы к мамке, ноги пуще ветра,
А коснись с мальчёнкою чего?
Тут уж мне никто не даст совета,
Сам пойду и сведаю где что.
День уж остывает, темень рядом.
Ну а Ваньки вовсе не видать.
Вот нелепица, и с нею нету сладу,
Может, лучше будет покричать:
«Эй, малец, эй, Ванька, да откликнись!
Я ж тебя, поганец, отыщу!
Чтоб не смог над старцем издеваться,
Хворостиной живо проучу»!
Шёл да кликал, да ругал паршивца,
Ну а сам всё в буркалы глядел.
Где ж ты, парень, ты ж совсем не птица,
Чтоб вот так вот взял да улетел.
«Ох ты ж мать, Ванятка, ты живой ли?
Сердце есть, дыхание слабо.
Не от мамки ль гадостью накрыло,
Ванечка, Ванюшка, ты чего?»
Глава 3
Он