ндивидуально для каждого, увеличивая положительные качества характера, которые отметили родители и воспитатели ребенка, убирал излишнюю вспыльчивость, обидчивость, зависть. Сразу после того, как Макс Волков изобрел корректор, его не настраивали индивидуально, главное было закончить Всемирную войну, для этого убирали только агрессию и добавляли доброту и сострадание. Но теперь стало возможно настраивать любые качества. Корректор представлял собой аппарат, похожий на пульт от телевизора, только чуть более квадратный, с множеством кнопок, каждая из которых настраивала количество того или иного качества характера.
Игорь нанес индивидуальный рисунок личности на плату-чип, сделал надрез на черепе ребенка над ухом, потом аккуратно проколол череп лазером, двумя еле заметными проколами, и запустил две связки искусственных нервов, прикрепленных к плате. Вскоре эти нервы прорастут и свяжутся с собственными нервами мальчика. Врач аккуратно зашил разрез. Операция заняла всего пятнадцать минут, десять – настройка и пять – само вживление.
Работать с детьми было одно удовольствие, они никогда не спрашивали: «Почему так много ответственности, трудолюбия?», «Почему столько терпения, не приведёт ли это к нервному срыву?». Дети доверяют взрослым. Был как-то один пациент, пропустивший психокоррекцию из-за командировки родителей на Марс, ему было уже тринадцать, он настаивал, чтобы ему сделали коррекцию по его собственной разработке. Врачи собрали комиссию и решили удовлетворить просьбу. И что из этого вышло? Разные качества создали внутри него две личности, которые тянули в разные стороны, чуть не разорвав психику мальчишки в клочья. Игорь вспомнил тогда старинную книгу про Джекила и Хайда. Он сам выписывал парню направление в психбольницу.
После обеда пошли более сложные пациенты. Те, кого направили другие врачи, у кого были проблемы принятия себя или мира вокруг. Это – более творческая работа. Иногда человек сам не понимает, каких качеств ему не хватает или каких слишком много, тогда врач должен установить это и подобрать оптимальные значения на корректоре. После чего дистанционно связать корректор с чипом и нанести новый рисунок личности на плату.
Часа в четыре пациенты иссякли, Игоря клонило в сон. Он прилег на обволакивающее кресло. Мысли крутились о том, кем бы он стал, если бы не был психокорректором? Как часто происходило с ним, мысль перешла в сон и развернулась там в целую жизнь.
Игорь увидел, что он только что проснулся в двенадцатиметровой комнатке на пятом этаже, почувствовал какой-то звон в голове. Он с трудом встал, дошел до стола, налил в грязный граненый стакан воду из чайника, опрокинул в горло. Стало чуть легче. Мужчина посмотрел на себя в зеркало: синяки под глазами, всклокоченные волосы, мятая короткая майка, оголяющая округлившийся животик.
– Вик, вставай, сгоняй в магазин, купи марсианского зелья.
Вика промычала что-то нечленораздельное, из-под ватного бабушкиного одеяла свесилась тонкая рука сожительницы. Голодный кот потерся о ногу Игоря. Сверху сверлили, ремонт в их общаге не кончался, кажется, никогда.
– Нет, ты подумай, Космос, надо ж присниться такому странному сну! – поделился Игорь с котом, – я – врач-психокорректор, а не простой водила, живу в просторной 5-тикомнатной квартире, а не в этой дыре, и вообще не употребляю ничего такого, ну, ты понял. Совсем другой уровень…
Кот пару раз мяукнул в ответ. Щелкнул переводчик с кошачьего.
– В снах об альтернативном развитии личности нет ничего необычного, – перевел монотонный голос мнение кота. – Каждый хочет стать кем-то другим, так устроена психика человека. Ему кажется, что в качестве другой личности он стал бы счастливее. Это нормально… Но я хочу напомнить, что нарушение закона о своевременном кормлении кошек может грозить тебе, хозяин, штрафом от трех до пяти тысяч.
– Да ладно, подождал часик и уже разнылся, – огрызнулся Игорь, насыпая коту в кормитель упругие прозрачные шарики, которые животное в ту же минуту принялось слизывать с большим аппетитом.
Мужчина подошел к окну. В небе загудел ассенизатор, сообщая, что разогнал космический мусор и очередной корабль может отправляться в межзвездную поездку. И тут же в небо выстрелил пурпурный звездолет, окрасив небо в синий цвет своим выхлопом.
Город жил своей обычной жизнью.
– Да-а-а, до чего дошел прогресс. В моем детстве личные звездолеты были редкостью. А сейчас хочешь – на шоппинг в созвездие Ориона, а хочешь – на концерт Ариадны Горгоны в созвездие Большой Медведицы. Вик, мы куда сегодня?
– На Марс, нужно обновить ноготочки, – послышался ответ из-под вороха подушек. – Лорианцы делают потрясающий маникюр.
Игорь проснулся от какого-то шума, не осознав пока, откуда он возник. Этот сон повторялся как сериал. Игорь не раз раздумывал: возможно, мозг подбрасывает ему сны о том, кем бы он стал, если бы корректор личности не был изобретён. В детстве Игорь был ленивым, безынициативным, ничем особо не интересовался. Он отчетливо помнил, что к семи годам, когда родители заполняли анкету, которой потом пользовался его психокорректор, они долго не могли придумать, что написать в графе его интересов. В итоге мама