Грибы. Муля Каракуля

ждаясь последними жаркими лучами, он откинулся на спинку скамейки, подставив лицо уходящему солнцу. Рядом стоял пакет с продуктами.

      Расслабленно вытянутые ноги Михаила в поношенных белых кроссовках заняли большую часть тротуара, но никому не мешали – двор был тих и безлюден. Спеша в полной мере насладиться погожей летней погодой и субботним выходным, большинство соседей разъехались на дачно-загородный отдых.

      Непрезентабельный вид придомовой скамейки, покрытой несколькими слоями облупившейся краски, полностью искупался правильным изгибом её прогретой солнцем спинки, который делал отдых на ней для понимающих людей настоящим наслаждением.

      – Ты чего расселся?

      Пришлось выпрямиться и подобрать ноги. Вопрос, кого принесло, не стоял. Хорошо знакомый голос принадлежал Юрику, соседу по лестничной площадке. Михаил проморгался, прогоняя остатки бликов от солнечных лучей.

      – А куда торопиться.

      – Правильно, – Юрик присел рядом, подтянув к себе за поводок небольшого лохматого пса, – торопиться некуда. У тебя только, вон, молоко может скиснуть, – он кивнул на пакет.

      – Ну скиснет и скиснет. Ещё схожу. Хоть повод будет выйти. Машка всю плешь уже проела с утра, – Михаил склонился, показывая просвечивающую макушку. – Неймётся ей, если я без дела сижу. То одно, то другое. Хоть тут отдохну.

      – Моя тоже не в духе. Носится по дому как электровеник, намывает всё, что видит. Мы с Петрушкой сбежали, его правда тоже помыть успели, я один спасся. Уже час гуляем. Думаю, ещё часок можно. И для здоровья полезно и для нервов.

      – Да, – согласился Михаил. – День то какой хороший. Тишь и гладь. Смотришь и радуешься, – Михаил прищурившись посмотрел на небо.

      – Завтра опять ясно обещают, – Юрик задумчиво потрепал пса, – и температура от двадцати четырех до двадцати шести выше нуля по Цельсию. – А мы что, снова будем по домам сидеть?

      – Не хочешь сидеть – ляг, – мирно ответил Михаил. – Экономь энергию. Вся мировая наука работает над энергосберегающими технологиями, а ты свою вечно вхолостую расходуешь. Лень – двигатель прогресса, слыхал? Меньше глупостей наделаешь.

      – Когда это я глупости делал, – Юрик хотел было обидеться, но у него уже созрел план, требующий участия Михаила, и он решил с обидой погодить.

      – Да всегда. «Миха-Миха, а давай…» и всё, дальше нам обычно или морду бьют, или на деньги разводят.

      – Не стоит застревать в прошлом, Михаил, – назидательно сообщил Юрик. – И вообще, человек должен периодически выходить из зоны комфорта

      – Наши с вами шансы задержаться в зоне комфорта, Юрий, равны нулю, – Михаил нехотя поднялся с тёплой скамейки. – Нас из неё постоянно выносит центробежной силой вращения вашего тела.

      Инстинкт самосохранения всё сильнее подталкивал Михаила к подъезду, подальше от Юрика и его идей, но любопытство не давало окончательно прервать разговор и вернуться домой под руководство хозяйственной супруги. Азартный взгляд соседа явно намекал на наличие у него новой гениальной идеи.

      Поняв, что упускает компаньона, Юрик показательно вздохнул:

      – Последние ведь летние денёчки. Нас ждут дожди, слякоть и ранние сумерки. И уроки с детьми по вечерам, – подкрепил он мысль тоскливым взглядом бассет-хаунда.

      Михаил мелкими шажками подбирался к подъездной двери, но разговор поддерживал.

      – Ну а что ты предлагаешь? У нас на даче тёща с тестем друга какого-то поселили с семьёй. С Дальнего Востока приехал. Гостинцев, говорят, привёз, обещают, как уедет, нас крабами с икрой закормить. Но пока туда никак.

      – Моя-то вообще против дачи, – понимающе кивнул Юрик. – Я, говорит, с детства, благодаря родителям, всё лето на даче горбатилась, теперь я выросла и ноги моей там не будет. Можно за город просто махнуть, на природу.