обзавестись большим количеством знакомств, впечатлений, а также интересных историй, большинство из которых я не в праве кому-либо рассказывать. Но есть одна, которая повлияла на меня сильнее всех остальных, оставив на душе такую рану, которая не заживёт никогда, ровно, как и мои представления о мире, о вселенной и о всём мироздании. Её я обязан рассказать не из профессиональных, но из чисто человеческих соображений. Я пойму тех, кто сочтёт мои воспоминания бредовыми, но надеюсь, что найдётся хоть кто-то, кто сумеет разделить их со мной или, если повезёт, нести их дальше, в люди. Пожалуй, приступлю.
Начиная с весны 2015 года, в Саграске, городе в Красноярском крае, стали пропадать различные вещи разной степени ценности. Разумеется, возникнет вопрос, о том, чем это отличается от обычных ничем не связанных между собой краж. Во-первых, владельцы всех этих предметов умирали не за долго до пропаж по различным причинам: от старости и болезней до несчастных случаев и нападений. Советую сразу выбросить из головы мысли о нападениях с целью ограбления: ни один вменяемый грабитель или случайный прохожий не станет забирать у мертвеца разбитый фонарь, фотографию покойной жены, тетрадь с расчётами стоимости коммунальных услуг и прочие ненужные вещи. Я больше полутора десятка лет профессионально занимаюсь частным сыском и могу отличить закономерность от совпадения, так что, когда меня наняли для расследования этих пропаж, я не стал изображать бурную деятельность, а по-настоящему принялся за работу.
Наводить справки о каких-либо необычных пропажах, особенно, если ключевой элемент – предшествующая им смерть владельцев, было, мягко говоря, проблематично. У меня ушло позорно много времени на выяснение всех обстоятельств, а злоумышленник в это время и не думал скрываться. Пропажи продолжались практически до конца зимы, пока 9 февраля 2016 года я не установил личность вора. Здесь требуется вернуться на несколько лет назад.
Летом 2013 года из исправительного учреждения города Томмот, что в Якутии, сбежал Алдан Огнённых, отбывавший наказание за незаконное проникновение на частную собственность и угрозы в адрес её хозяев. Так совпало, что мне пришлось участвовать в поисках беглеца вместе с правоохранительными органами. Как мне рассказали, задержанный вломился в частный дом, взял в заложники семью из семи человек, трое из которых были несовершеннолетними, и забаррикадировался там, утверждая, что его преследуют, и что он нуждается в убежище. Вопрос о том, как он сбежал, так и не был закрыт. Огнённых исчез бесследно прямо во время преследования. И, наконец, я напал на его след здесь – в Саграске. Его лицо попало на одну из муниципальных камер наблюдения, когда он стягивал шапку с водителя, погибшего в ДТП возле здания администрации города. Трагедия унесла жизни троих и покалечила ещё двоих людей, но была вызвана ничем иным, как отсутствием на одном из автомобилей зимней резины. Мужчина тридцати одного года, на бегу стягивающий с трупа чёрную шапку, вероятно, был принят за бездомного, ухватившегося за возможность согреть голову, но я узнал это лицо.
Может ли быть совпадением то, что сбежавший Алдан Огнённых действительно причастен к необычным пропажам? Конечно же да. И даже если это не так, я человек принципиальный и обязан его поймать. Саграск нельзя назвать большим городом. Судя по местной архитектуре, в ХХ веке здесь почти не велась застройка: панельные дома слабо разбавляют дореволюционную архитектуру, так как их возводили вместо совсем уж непригодных для эксплуатации зданий. Честно говоря, я удивлён, что такое место как Саграск, не является одним из исторических центров страны, учитывая здесь обилие скульптурных и архитектурных памятников, самые новые из которых появились не позднее, чем в ⅩⅤⅡ веке, и никто наверняка не скажет, сколько лет старейшим из них. Говорят, что в лучшие свои годы он был просто огромен, но теперь это, скорее, не город, а городишко. Тем проще мне было подобраться к подозреваемому: якут, появившийся в Саграске в промежутке с августа 2013 по апрель 2015 года, не мог остаться незамеченным. Не прошло и месяца, как мне стало известно предполагаемое место его проживания – дом 8 по улице Исидора Ашгарова. Не теряя ни дня, я приступил к длительному наблюдению. Естественно, я не мог всё время просто шататься у здания, перебегая от подъезда к подъезду, коих было пять. Ночью, когда никого не было поблизости, я установил миниатюрные камеры у каждого входа, а затем ежедневно проверял записи.
Современные металлические двери с домофонами смотрятся нелепо на старинных домах, которые можно назвать архитектурными памятниками. На третий день наблюдения я обнаружил, что одна из камер пропала, и не смог найти её, так как радиосигнала от неё тоже не было. Первое предположение, очевидно, гласило, что камеру украли дети, каким-то образом обнаружившие её, но что-то мне подсказывало, что за подъездом, к которому я её крепил, нужно пронаблюдать лично. Приняв такое решение, я стал проводить во дворе восьмого дома от 9 до 13 часов в сутки. Скажу вам, что это весьма и весьма изнурительное занятие, особенно, когда нельзя отлучиться. Я легко мог спугнуть Огнённых, если он действительно жил в этом доме, так как не имел возможности скрываться. Я просто имитировал чтение, сидя на скамье во дворе на расстоянии около 20 метров от двери. Шли дни. Некоторые из опрошенных мною жителей дома действительно замечали здесь мужчину азиатской