народное движение – это в основном рабочий люд со всех концов города: мастера и подмастерья-ремесленники, лавочники и продавцы, а также мелкие клерки. Впрочем, многие из числа самых ярых санкюлотов города обитают в густонаселенных восточных и юго-восточных предместьях Сент-Антуан и Сен-Марсель[31]. Площадь Низвергнутого Трона, относящаяся как раз к последнему, привлекает толпы санкюлотов. В этом плане она больше подходит для публичных казней, чем площадь Революции в дальней западной части города, с середины 1793 года и до недавнего времени служившая площадкой для гильотины[32]. Подобный выбор места вызвал некоторое недовольство. Проезд повозок с заключенными из тюрьмы Консьержери, что на острове Сите, по улице Сент-Оноре в сторону огромной общественной площади, выходящей на луга Елисейских Полей, стал одним из главных городских ритуалов. Но торговцы и владельцы магазинов жаловались, что повозки мешают их бизнесу. Врачи призывали принять во внимание, что наблюдение за процессией и самим гильотинированием пагубно сказывается на здоровье детей и беременных женщин. Тюки соломы не могли впитать в себя всю кровь, которая бурными ручьями струилась с эшафота, окрашивая землю и наполняя воздух тошнотворным смрадом. Прислушавшись к критике, 14 июня 1794 года правительство переместило инструмент для обезглавливания на юго-восток, на периферийную площадь Низвергнутого Трона, которая выходит на пустырь, поросший кустарником, и открытую сельскую местность за городскими воротами.
Почему толпы парижан стекаются на площадь, чтобы стать свидетелями смертной казни? Это не настолько драматичное зрелище, как принято о нем говорить. Толпы, собирающиеся у гильотины, так велики, что большинство присутствующих попросту ничего не видят. При этом им даже и моргнуть-то нельзя – ибо лезвие быстро, как молния. Это совсем не похоже на ужасающие калечащие пытки, с которыми ассоциировалось отправление правосудия при Старом порядке, когда наступление смерти оказывалось освобождением после нескольких часов мучительных физических истязаний. На самом деле казнь на гильотине – это не столько театр ужасов в духе «Гран Гиньоль», сколько разновидность аскетичного моралите[33]. Предполагается, что после того, как Революционный трибунал выполнил свою работу по выявлению контрреволюционеров, акт наказания становится рутинной, прозрачной и обескураживающе быстрой демонстрацией верховной власти народа.
Однако в последнее время по мере усиления судебного террора население начало выражать свои опасения по поводу гильотинирования. Беспокойство это частично связано с цифрами, частично – с жертвами и частично – с самим процессом. За тот год, пока гильотина находилась на площади Революции, на ней казнили около тысячи осужденных; всего за шесть недель, которые она провела на нынешнем месте, она переправила на тот свет гораздо больше людей[34]. Раньше