ялся на миг, и она замерла. На мшистом камне, у самого края запретной границы, алела полоса. Не ягоды, не грибная слизь – кровь. Густая, почти чёрная. Следы вели в чащу, обрываясь у первого дупла-исполина, чьи корни напоминали скрюченные пальцы. Лила потянулась к ветке, чтобы заглянуть глубже, и услышала хруст.
Кто-то двигался впереди.
Не человек – силуэт был слишком высоким, плечи неестественно выгнутыми, будто существо несло на спине груз. Оно склонилось над кровавой тропой, и Лиле почудилось, как спина «его» дрогнула, словно под кожей копошились черви. Девочка отшатнулась, корзинка упала, грибы рассыпались по грязи. Существо повернуло голову.
Она не видела лица. Только белое пятно – возможно, маска, а может, гниющая плоть. Лила побежала, не чувствуя колючек, впивающихся в босые ноги. За спиной заскрипели ветки, будто лес ожил и потянулся за ней косами из сучьев.
В деревне она не сказала ни слова. Отец, вернувшийся с поля, нашёл её под кроватью – дрожащую, с окровавленными ступнями.
– Опять к Чёрному лесу ходила? – ворчал он, промывая раны уксусом. – Там волки. Или хуже…
Но волки не оставляют следов, похожих на человеческие. И у волков нет масок.
На следующее утро у колодца собралась толпа. На рыночной площади, прямо на камнях, виднелся кровавый отпечаток.
Глава 1: «Шёпот листьев»
Деревня Эшвелл. Утро, туман цепляется за соломенные крыши, как призрачная паутина.
Лила прижала корзинку с грибами к груди, стараясь не смотреть на тропу, что уводила в Тенеброс. С тех пор, как она увидела его – высокий, скрюченный силуэт среди деревьев – она спала с ножом под подушкой. Но сегодня деревня проснулась от криков: на грязной улице, прямо у колодца, зияли кровавые следы. Не волчьи, не оленьи… человеческие, но с неестественно вытянутыми пальцами, будто ступни были деформированы.
Совет собрался в часовне. Десять мужчин и три старейшины толпились у алтаря, а Элиас Кэрроу, отец Лилы, чертил на полу мелом контуры следов.
– Это не зверь, – сказал он, стирая ладонью пот со лба. – Кто-то ходил на цыпочках… или полз.
– Безумец из леса? – прошептала Марта, перебирая чётки. – Говорят, в Тенебросе живут…
– Сказки! – перебил Томас, охотник с медвежьим кинжалом на поясе. – Кровь свежая. Значит, он ещё здесь.
Лила, спрятавшаяся за деревянной статуей святого, хотела закричать: «Я видела его!», но язык прилип к нёбу. Вдруг дверь часовни распахнулась. На пороге стояла Бесс Кларк, её лицо было белее известки, а пальцы дрожали, словно ловили невидимые нити.
– У… у границы леса… – она задыхалась, – Агнес… её… голова…
Только выкрикнув это, девушка начала обессиленно оседать на пол, как будто все последние силы были брошены на эти слова. Старейшины переглянулись. В воздухе повис почти руками ощутимый страх. Никто не решался вымолвить и слова.
Тишину прервал главный старейшина:
– Мы идём туда.
Мужчины неторопливо двинулись на выход, женщины с ужасом тихо перешептываясь, шли за ними.
Тело лежало у подножия валуна, будто поднесённое в дар. Агнес, дочь мельника, была одета в платье, которое Лила видела на ней вчера. Теперь ткань пропиталась кровью, а шея обрывалась рваной раной, словно голову вырвали с корнем.
– Не нож, – пробормотал Элиас, – сила… или механизм.
Томас указал на землю: рядом с телом – те же кровавые следы, но теперь между ними виднелись отпечатки сапог. Кто-то старательно имитировал хаос.
– Он насмехается, – прошептала Марта, закрывая лицо платком.
Лила, прячась за сосной, заметила то, что не разглядели взрослые: на коре дерева, в метре от тела, была вырезана спираль – точь-в-точь как та, что она видела на старом колодце в центре деревни.
Ночью Эшвелл затих, словно вымер. Мужчины патрулировали улицы с косами, дети молча жевали хлеб в погребах. Лила же прокралась в заброшенную часовню, где когда-то молились её предки. Она прошла вдоль когда-то заполненных людьми рядом, скамьи покрылись пылью и паутиной. Лила остановилась у подножья полуразрушенной статуи святых, надеясь найти душевный покой. Присев на скамью, она рассеянно стала смотреть по сторонам. На полу, под одним из обломков скамьи, она увидела ржавый медальон. С какой-то внутренней тревогой она подняла его и принялась рассматривать. Внутри – потёртый рисунок: та же спираль, а под ней дата – 1889. Где-то в голове всплыли рассказанные бабушкой истории того времени, но также быстро исчезли. Где-то в лесу завыл ветер, и Лила поняла: убийца оставляет метки не просто так. Спираль – ключ. И если она разгадает её смысл, то найдёт его раньше, чем он придёт за ней.
Глава 2: «Эхо прошлого»
Деревня Эшвелл. Полдень, солнце тонет в серых тучах, туман липнет к земле, как дыхание болота.
Лила сидела на чердаке старого дома, сжимая в руках медальон. Её пальцы дрожали, скользя по вырезанной спирали. Дата – 1889 – царапала память, как заноза, но она не могла вспомнить,