/p>
Евгения Вежлян, литературный критик, поэтесса
Книга зарисовок, внимательных заметок Кати Тарасовой дорога мне по личным и профессиональным причинам. С автором я познакомилась за много лет до того, как она задумала написать книгу. Но дорого и то, что книга написана в резиденции Дома творчества Переделкино, там же найден издатель.
В книге Кати Тарасовой можно выделить три большие части. Заметки о жизни и работе япониста: Катя долгое время устно и письменно переводила с японского. Это заметки талантливой рассказчицы, которая по переводческим делам побывала за последние 30 лет во многих городах России и Японии. И с сибирскими директорами заводов, и с лауреатами конкурса Чайковского, и с олигархами. Вторая часть – заметки из мест заботы о ментальном здоровье. Здесь очень много юмора, который я назвала бы «тихим» – я не смеюсь в голос, но улыбаюсь деликатному и полному самоиронии рассказу. Третья часть – семейная.
В книге ценна интонация наблюдательного рассказчика, внимательного слушателя и собеседника.
Юлия Вронская,
директор по развитию Дома творчества Переделкино
Сначала Катя была лучшей студенткой в группе, потом стала одним из лучших в России переводчиков японского языка. Перевод – это, конечно, не только тяжелая работа, но и творчество. Тем не менее занятия переводом все-таки имеют жесткие рамки и правила, которые придумал не ты сам. Знаю по себе, что от этого устаешь – душа просится на волю. И вот теперь бывшая Катя, а теперь уже Екатерина Сергеевна, взялась за сочинение собственной прозы.
Когда я приступал к чтению рукописи, меня порадовали эпиграфы к ней, в особенности те слова, которые принадлежат Георгию Данелии. Его фильм «Не горюй!» я считаю шедевром всех времен и народов, а книгу «Безбилетный пассажир» перечитываю каждый год. Эстетику Данелии я бы определил как «смех сквозь слезы». Прозу Екатерины Тарасовой я кладу в ту же корзину. Она пишет про людей, с которыми свела ее судьба. Здесь находится место и персонажам (как замечательным, так и никчемным), которых ей довелось переводить, терпеливым врачам и их вздорным пациентам, любимым родственникам, друзьям, собакам… Читая, то смеешься, то плачешь. В общем, это по-настоящему трогательное чтение. Жизнь в большом городе настраивает на цинический и равнодушный лад, но Екатерине Тарасовой удается одушевить окружающее ее пространство, которое не хочется покидать.
Александр Мещеряков,
доктор исторических наук, переводчик с японского, литератор
Лица, которые попытаются найти в этом повествовании мотив, будут отданы под суд; лица, которые попытаются найти в нем мораль, будут сосланы; лица, которые попытаются найти в нем сюжет, будут расстреляны.
То, что написано в этой книге, было со мной… А может, этого и не было…
Весною – рассвет.
Кактус Леонова
Говорят, писатель Леонов очень любил выращивать кактусы. Любимое занятие его было после писательского дела и собирания книг в свою огромную библиотеку. Кактусы он не только выращивал, но и прививал. Один к другому, а потом второй, и третий, и четвертый… И получалась такая диковина: поликактус. Вроде и колючий, но красивый до жути.
Вот и мои заметки: разрозненны и объединены друг с другом, немного колючи, а красивы или нет, решать читателю.
Предисловие
Лет семь-восемь назад мне посчастливилось побывать в Туре (ударение на е), столице Эвенкии, и присоединиться к общности почетных эвенков. Хотя в моих жилах течет совсем другая кровь, желание петь о том, что вижу, сильнее меня. Если бы я изучала тюркские языки, то сравнила бы себя, наверное, с акыном, но в сердце моем стучит японский, поэтому я пишу эти заметки в японском жанре дзуйхицу, или, буквально, «следуя за кистью», который был известен еще с Х века в «Записках у изголовья» придворной фрейлины Сэй Сёнагон. Но мои ваби, саби и югэн[1] не только несут в себе легкую улыбку, но даже позволяют смеяться над, казалось бы, совсем грустными вещами. Остановиться, вглядеться и засмеяться, от чего на сердце светло.
Записки из мест заботы о ментальном здоровье
В конце февраля 2022 все схлопнулось за несколько мгновений. Пропала любимая работа – смысл и опора всей моей жизни. Раньше мы с коллегами-переводчиками иногда грустно вздыхали: чем будем заниматься в старости, на пенсии, когда выйдем в тираж, чем будем развлекать себя, на что жить? Но это были тревожные мысли, направленные в далекое будущее. Никто не подозревал и даже подумать не мог, что в конце февраля 2022 вся работа закончится в один миг, мы и наш японский станут никому не нужными и нам придется оцепенело смотреть на кадры бомбежек, взрывов, со зверскиубитыми, ранеными