Девятый сигнал. Владимир Викторович Кожевников

ие замораживалось, а когда-то оживлённые помещения погрузились в тишину. Остался только дежурный персонал, который каждые полгода приезжал сюда по формальным процедурам: проверить функциональность резервных систем, выполнить предписанные отчёты. Они работали без особого энтузиазма – ведь станция всеми была признана «мертвецом».

      В тот год молодой техник Иван Громов согласился на такую полугодовую вахту. Работа казалась ему скучной, зато хорошо оплачиваемой. Не обещалось ни героических открытий, ни горячих конфликтов, а график вахт позволял потом отдохнуть пару месяцев на Земле. Он прошёл подготовку в филиале корпорации «Гелиос», подписал типовой контракт и отправился к Гипериону.

      Иван прибыл на станцию «Гиперон-3» в конце стандартного лунного цикла. Первая неделя тянулась рутинно: нужно было провести диагностику основных модулей, включить снабжение кислородом в жилом блоке, проверить герметичность шлюзовых камер. Он жил в небольшой каюте с узкой койкой и столиком; из иллюминатора открывался унылый вид на серо-багровую поверхность луны. Вдали мерцала массивная планета Гиперион, окружённая прозрачными кольцами астероидов. Иван иногда наблюдал их, размышляя, как красиво может быть в космосе, если бы не монотонная тишина вокруг.

      В коридорах станции почти не было шагов: помимо Ивана здесь находились ещё двое – дежурный офицер связи Лера Коваль и инженер-оператор Стив Роуэн, отвечавший за оставшуюся добывающую аппаратуру на случай, если корпорация решит возобновить работы. Они редко виделись, так как каждый занимался своими задачами. В глубине души Иван ощущал гнетущую изоляцию: казалось, сама станция тяготила его безжизненным пространством.

      Однажды днём, закончив очередной осмотр узлов энергоснабжения, Иван вернулся в диспетчерскую, чтобы почитать техническую документацию и скоротать время. Там, помимо прочего, находился старый радиопульт – массивная консоль с кучей переключателей и индикаторов, наполовину покрытая слоем пыли. Её редко использовали, ведь передача данных шла главным образом через спутниковый канал. Но по регламенту Иван должен был проверять его работоспособность раз в неделю.

      Включив радиопульт, он услышал странное шипение, то усиливающееся, то затухающее. Поначалу счёл это обычной помехой: антенны были старыми, местные бури могли создавать разные эффекты. Но в какой-то момент шипение стало приобретать структуру, будто кто-то шёпотом говорил сквозь помехи. Иван навострил уши, пытаясь уловить слова, но не разобрал ничего конкретного.

      Он поделился этим с Лерой на ужине в общей кают-компании:

      – Слушай, по радио какие-то помехи интересные. Похоже, речь, но очень неразборчивая.

      – Звуки, похожие на бормотание призраков? – усмехнулась та. – В старых документах я слышала об экспериментах с гиперчастотами, но всё это давно забросили. Я бы списала на помехи.

      – А вдруг это действительно «голос»? – Иван пожал плечами. – Любопытно будет проверить.

      Лера лишь покачала головой: ей не хотелось вдаваться в мистические теории, да и работа у неё заключалась в наблюдении за системами связи – штатная, несложная. Иван, однако, почувствовал пробуждение странного интереса. Монотонность станции вдруг разбавилась таинственным сигналом.

      За вечерним чаем он решил порыться в локальной базе данных. Станция «Гиперон-3», в прошлом бывшая полноценным научно-промышленным комплексом, хранила горы технической документации и отчётов. Иван просматривал список проектов: добывающие платформы, эксперименты с термоядерным синтезом, исследования геологии луны… И вдруг наткнулся на упоминание: «Проект “Девятый сигнал” (секретно)». В файлах высвечивались лишь фрагменты: «…канал связи с иным слоем реальности…», «…неудачный тест, команда пропала…», «…авария…». Всё выглядело загадочно и отрывочно, словно кто-то тщательно скрыл детали.

      Легенды об этом проекте гласили, что учёные хотели использовать гигантскую антенну для «пробития» гиперпространственной стены и получения сигналов из параллельных миров. Официально говорили о техническом сбое и гибели группы исследователей, но в архивах ходили слухи: якобы эти люди «исчезли» – как будто переместились куда-то за грань нашего пространства и времени.