остей, и они крайне редко у меня бывают. Но Хранителя я узнал сразу. Несмотря на его старомодную фетровую шляпу и серый мятый плащ. И даже несмотря на то, что я видел его впервые.
– Собирайся! – сказал он мне и кинул на кровать мой же синий рюкзак.
– Куда? – я, зевая, широко раскрыл рот, и передернул плечами. – Сегодня же суббота и я хочу наконец выспаться.
– Нам пора, – ответил он. – Обстоятельства сложились таким образом, что без нашего с тобой участия никак! – Высокий пожилой мужчина, плохо различимый в скупо проникавших в комнату лучах тусклого уличного фонаря, развел руки в стороны и сверкнул глазами из-под широких бровей.
– Это понятно, – я не мог унять зевоту и потянулся за штанами, висящими тут же на спинке стула. – Но почему так рано?
Этот вопрос остался без ответа. Мой гость отошел к окну и, сложив руки за спиной, стал глядеть на пустынный в этот час, забитый ночующим автотранспортом двор.
Я нехотя оделся и прошел в ванную. Наскоро умывшись и почистив зубы, прошел на кухню, щелкнул кнопкой электрического чайника и одновременно зажег свет. Все это время утренний гость оставался у окна в комнате.
Когда я стал насыпать растворимый кофе в большую кружку и искать глазами вазочку с сахаром, то услышал вежливое покашливание позади себя.
Хранитель стоял на пороге и неловко переминался с ноги на ногу.
Внешность неожиданного визитера мне была прекрасно знакома, и я смотрел на него без особого интереса. В этот момент меня почему-то не смущал тот факт, что я знаю все об этом персонаже, но вижу его в первый раз в своей жизни. Мало того, я понятия не имел о его существовании до того момента, как он разбудил меня несколько минут назад. Все это может показаться абсурдным, но я воспринимал ситуацию вполне естественно.
Чему тут удивляться? Как можно не знать кто есть такой Хранитель Двери? Тем более я – его правая рука.
– Дело в том, что мы торопимся, Илья, – мягким тоном, произнес Хранитель и, как бы извиняясь, пожал плечами. – Нам катастрофически некогда пить утренний кофе! Хотя… – он вдруг задумчиво закатил свои темные, глубоко сидящие глаза, – я бы тоже не отказался от чашечки! – мужчина снял свой потрепанный головной убор и, скромно положив его себе на колени грузно уселся на старый трехногий табурет. Его долговязая фигура возвышалась над небольшим кухонным столом, накрытым полиэтиленовой скатертью в цветочек, а руки с длинными узловатыми пальцами потянулись за пустой кружкой.
Я молча навел ему кофе и уселся, с другой стороны. Некоторое время мы просто пили горячий напиток. Хранитель шумно прихлебывал и удовлетворенно охал.
– Давно я не пил кофе, – наконец заявил он. – Потрясающие ощущения!
– Может Вам бутерброд? – вежливо предложил я.
Он помахал головой:
– Не нужно! Я не голоден! Кофе вполне достаточно!
Тем не менее, я сделал два бутерброда с сыром, но оба себе и довольно быстро проглотил их.
– Так что же у нас случилось? – в конце концов начал осведомляться я. – Что за аврал в нашей юрисдикции?
Хранитель сделал два быстрых глотка и поставив кружку на стол сделался серьезным. Он сложил руки перед собой и спросил:
– Что у тебя с работой?
– В каком смысле?
– В смысле на работе не будет проблем если ты исчезнешь на несколько дней?
Я пожал плечами.
– Будут конечно проблемы. Нужно отпрашиваться. Или заявление на отгул написать.
Хранитель шумно выдохнул.
– Нет на это времени. Придется тебе потом как-то объясняться с начальством. Хотя в сложившихся обстоятельствах вообще может случится, что ты не вернешься.
– Да что произошло? Почему такая срочность? – воскликнул я и подумал о главном бухгалтере одной коммерческой компании, который являлся моим непосредственным начальником и под чьим руководством я каждый день корпел в тесном, душном офисе, где за столами сидели еще двое моих сослуживцев. Внушительный образ руководителя, возникший перед моим внутренним взором не внушал надежд на то, что мои прогулы пройдут незамеченными.
– Пиши начальнику сообщение на телефон и бери отпуск за свой счет! – посоветовал мой гость и снова поднялся на ноги. – Тянуть резину нельзя. Есть серьезные нарушения, которые нужно немедленно пресечь. Ты должен понимать, что это серьезно. Весьма серьезно! – он нахмурил брови, но потом скривился в улыбке и добавил: – Иначе как бы им удалось поднять меня с моей печи где я валяюсь много лет?
– Я кивнул, соглашаясь с очевидным и быстро пошел собираться, оставив немытые кофейные кружки на столе.
Через пятнадцать минут мы были уже во дворе у моего подъезда. Я держал в руке брелок от сигнализации, который был таким же старым, как и мой некогда серебристый седан, приткнувшийся у бордюра в углу двора. Кнопка как всегда не срабатывала и вместо того чтобы открываться, мой автомобиль уныло пищал сериями по три сигнала. В другой руке у меня был рюкзак с самыми необходимыми вещами, а рядом зябко