Стихообразно. Маша Никольская

лощади

      Настигла волна.

      Лизиантус купите в подарок…

      Мне!

      Буду рада сполна

      или

      римских сто арок

      перепишите на меня…

      Вдруг. Однажды

      взберусь на оголтелого коня,

      жестом каждым

      прокричу: "Во мне броня!

      Есть, имеется, дышит.

      Слышите?!

      Она опытом вышита!"

      Горячо. У площади скакнул пульс.

      Смельчак выкрикнул:

      "Я мигом! За водой метнусь."

      – Площадь, дорогая,

      присядьте на стул,

      созданный из театральных котурн!

      Хлёсткое зрелище:

      Я – на коне,

      орхестра немощна,

      лица бледны, как во льне…

      Не моё только!

      Наоборот.

      Момент склонил

      прочувствовать:

      из скромной, безликой лангусты

      зацвёл Аврелий, Марк,

      во мне!

      Клянусь Прустом!

      * котурны – обувь в древнегреческом театре с очень толстой подошвой и высокими каблуками

      ** орхестра – круглая площадка в древнегреческом театре, на которой выступали актёры

      Детали. Что мы за этим способны увидеть?

      Дым, рассвет, ветер, клён.

      Сможешь быть в меня влюблён?

      Мир – во мне. А я астронавт.

      Нежность обёртана бережно в крафт.

      Ладони открой, растопырь, протяни.

      Шершавость на пястье, на фоне – Пуни…

      Зачем-то оставлен…

      А если, представим, виолончелист

      Десятниковский обживает плейлист?

      В прологе – хорей, настоялся в верлибр.

      Один – для меня не приемлем калибр.

      И вроде был выкроен текст о любви…

      Меняем. Лист с дыркой не глядя лови.

      Том Пруста, звук хруста, метафора грусти -

      без Малера – "Так говорил Заратустра"!

      Грусть крепнет – тоска. Как мастика. Печаль.

      Штампует на стены пылью поталь.

      А радость зайдёт?

      * Ц. Пуни, Л. Десятников – композиторы

      ** Г. Малер явл. композитором Третьей симфонии "Так говорил Заратустра"

      "До свидания "гордыне и пару советов о жизни

      Впервые, мимолетом и снова -

      опрокинуть гордыню готова.

      Гнездо её прежде,

      живя под одеждой,

      было щедро на ветки,

      а она не краснея

      вгоняла сердце в клетку.

      На радость,

      она поняла с полуслова -

      делить территорию с ней не готова

      теперь и всегда -

      это выбор, лишённый стыда!