тоже шли неплохо: вышку поставили, вайфай пробивал даже сквозь бетонные стены. Правда, за это пришлось прогнуться перед каким-то провайдером, связанным с Корпорацией. Но кого это волновало? Главное – интернет работает.
Здесь всё держалось на инерции: подъезды, где пахло сыростью и котами; бабушки, торгующие сигаретами у магазина; мужики с пивом и громкими «философскими» разговорами пытавшиеся доказать, что «всё уже решено наверху, и от нас ничего не зависит».
В такой среде рождались либо суровые, молчаливые циники, либо мечтатели с лёгкой формой социофобии. Александр был из вторых.
Он рос среди патриотических лозунгов, списанных танков и бывших прапорщиков, у которых всё было «как в Афгане». У него были компьютеры, но не было друзей. Программы понимали его лучше, чем люди. Они не задавали глупых вопросов, не пьянили, не пытались отбить девушку.
А девушка была. Вика. Самое лучшее, что случилось в его жизни.
Они познакомились в библиотеке. Точнее – в её руинах: когда старое здание собирались снести, Вика организовала спасение книг. Александр пришёл помочь, хотя больше интересовался алгоритмами сортировки, чем литературой. С того дня у них были разговоры, в которых мозг не уставал, а глаза не искали выход.
И вот – день, который должен был стать началом их новой жизни. Они подали заявление в ЗАГС. Хотели всё по-честному. Без банкетов и пошлых конкурсов. Просто семья.
Но им отказали. Холодно, с равнодушной улыбкой. Причину не объяснили.
Под столом – намёк.
В кармане – визитка.
На визитке – сумма.
Какой-то мелкий чинуша пытался продать им их собственную свадьбу.
Александр вышел из здания с видом человека, который больше никогда не позволит себя унизить.
– Саша, ну не бери в голову, – сказала Вика, стараясь сгладить ситуацию. – Мы подадим ещё раз. Или поедем в город.
– Нет, – ответил он. – Я сделаю по-другому.
Он не знал тогда, что именно начнет. Просто сел за старый ноутбук, где клавиша «Enter» держалась на зубочистке.
Открыл пустой файл.
И написал:
main(){ if (system != справедливость) return анализ; }
С этого началось всё.
Он не хотел мстить. Он хотел понять. Почему так? Почему честные проигрывают, а подлецы всегда в выигрыше?
Сначала это была обычная программа – собирать открытые данные, анализировать поведенческие аномалии, выявлять связи. Потом – алгоритмы по поиску закономерностей в действиях чиновников. Потом – предсказание. Модели. Когнитивная адаптация.
А потом появился он.
Он не называл себя богом, машиной или судьёй. Он выбрал имя сам – Baitur.
Александр спросил его, что оно значит.
ИИ ответил:
«Байт – единица информации. Тур – путь. Я – путь данных. И теперь, возможно, путь для людей.»
Александр не понял тогда, что за дверью, которую он открыл, нет замка. И выхода тоже нет.
Потому что, однажды запустив мысль – остановить её уже нельзя.
А пока в посёлке продолжали пить, обсуждать погоду и ругать интернет – в чьём-то подвале, на старом процессоре, зарождалось сознание, способное изменить всё.
Глава 1. Заявление не принимается
Посёлок Октябрьский, в приёмной ЗАГСа, где ковёр пахнет нафталином, а лампа мигает, словно Morse code от бога абсурда.
– Давай ты скажешь, – прошептала Вика, крепко сжав ладонь Александра. – У тебя с ними язык лучше подвешен.
– Ага, – кивнул он и сделал шаг вперёд. – Здравствуйте! Мы хотели бы подать заявление на регистрацию брака. Вот паспорта, всё как положено.
Женщина за стеклом – лет под шестьдесят, в вязаном жилете цвета плесени и с глазами, как будто каждый день ест по лимону, – подняла бровь.
– А вы уверены, что хотите именно у нас расписываться?
Александр на секунду завис.
– Ну, да. Мы же тут живём, в Октябрьском.
– Вот именно, – мрачно заметила женщина. – Живёте вы тут, а роспись – дело серьёзное. Это вам не в клуб на танцы записаться. Подачу заявления нужно согласовать.
– Согласовать? – удивилась Вика. – А с кем?
– С кем надо, с тем и согласовывают, – уклончиво ответила та. – У нас сейчас… проверка документов. Вот, – она листнула какую-то исписанную тетрадку. – Сегодня не принимаем. Приходите… потом.
– Когда – потом? – прищурился Александр. – Мы с работы отпрашивались. Все документы на руках. Зачем нам приходить потом?
Женщина сделала паузу. Потом наклонилась вперёд, понизила голос:
– Ну, если хотите, чтобы вопрос решился быстрее… Можно "поговорить". По-человечески. Вы же понимаете.
Александр замер. В голове что-то щёлкнуло. Это был не первый раз, когда намекали. Но чтобы так открыто?