а на цыпочках и заворожено смотрела на него. Под стеклом ювелирной витрины на куске черного бархата лежал крупный бриллиант и переливался всеми цветами радуги. Благодаря подсветке его блики гуляли не только по стеклу витрины, но и по стенам ювелирной лавки, и даже по лицу Мэгги.
Девочка услышала шаги и подняла голову, на миг оторвавшись от созерцания радужного чуда. К ней подошел Продавец. Это был пухленький пожилой мужчина с добрыми глазами и загадочной улыбкой. И хотя Мэгги строго-настрого было запрещено разговаривать с незнакомцами, девочка напрочь забыла о запрете родителей, да и добродушное лицо мужчины располагало.
– Дяденька, скажите, а что это?! – воскликнула Мэгги и ткнула пальчиком в стекло.
– Это, моя дорогая, очень красивый и очень редкий камень, называется «Осколок души».
– А почему он как радуга?
– Наверное, потому что у человека, который его обронил, душа именно такая.
– Неужели у этого красивого камушка есть хозяин? – удивилась Мэгги. – Тогда, наверное, он его ищет.
– У этого красивого камушка БЫЛ хозяин. Но ты права. Возможно, он его ищет, – улыбнулся Продавец.
– А как понять, что это именно твой камушек, от твоей души отвалился? – не унималась девочка.
– Думаю, его стоит примерить. Если камень дарит тепло, то он твой, если холод – значит чужой. Хочешь примерить? – вдруг подмигнул Продавец.
– Конечно, хочу! – выпалила Мэгги. – А…можно?
– Ну, пока мама не видит.., – добродушно усмехнулся мужчина и потянулся за ключами от витрины.
Мэгги от нетерпения аж запрыгала на месте. Сейчас она примерит самый красивый в мире камушек и почувствует его тепло. Почему-то Мэгги была уверена, что это именно ее камень, ее потеря, и от того, что она его нашла, кровь бурлила, приливала к лицу, и девочке хотелось прыгать и танцевать.
– Мэгги! Ах, вот ты где?! А я тебя по всему магазину ищу! – к Мэг направлялась ее Мама. – Что ты здесь делаешь?
– Мам, – сказала девочка, нетерпеливо подпрыгивая на месте, – дяденька Продавец согласился дать мне примерить вот этот красивый камушек.
– Ах, что Вы, что Вы! – замахала руками мама. – Не стоит беспокоиться. Мы все равно уже уходим и ничего покупать не будем.
– Ну, мама! – обиженно воскликнула Мэгги. – Дяденька мне разрешил!
– Мэг, ты уже взрослая девочка! – громким шепотом сказала Мама. – И должна понимать, что нехорошо отвлекать взрослых от работы. Тем более, что это очень дорогое украшение и у нас нет на него денег.
– Юная леди хотела только примерить, – попробовал заступиться за девочку Продавец.
– Ну, что Вы! Не стоит беспокоиться. Мы уже уходим, – сказала молодая женщина и потянула упирающуюся девочку на улицу, откуда долго еще доносился ее обиженный рев.
Много лет спустя.
Мэг брела по темному лабиринту. Сколько прошло дней, месяцев, а может быть и лет с тех пор, как она сюда попала, женщина не помнила. Сначала она изо всех сил спешила покинуть это темное место, спотыкалась, налетала на стены и углы, и всей душой стремилась на волю, к свету. Ей необходим был свет. Только там она чувствовала себя свободной и счастливой, только там она могла жить полной и интересной жизнью, радоваться каждому дню и узнавать что-то новое. Только там, на свету. Но время шло, а выхода из лабиринта все не было. И надежда Мэг стала постепенно угасать, на ее место пришла апатия. И если поначалу женщина старалась с ней справиться: тормошила себя, заставляла проходить большие расстояния, оставляя на отдых совсем немного времени, уговаривала, что надо еще немного потерпеть и все получится, то со временем Мэг успокоилась, и жизнь в темноте больше не была ей в тягость. Она к ней привыкла. Ее уже не пугало отсутствие света и одиночество. Скорее по привычке, Мэг продвигалась по лабиринту, механически переставляя ноги. Ей все чаще приходили мысли, что можно остаться здесь навсегда, и ничего ужасного в этом нет. Она привыкла к темноте и даже научилась разговаривать с Тенями, которые стали ей верными подругами, за неимением других, настоящих.
– Мэг, – говорила одна Тень, – сядь, передохни, ты ведь устала. Зачем тебе куда-то идти? Оставайся с нами. Здесь тепло и хорошо. Здесь нет времени, голода и жажды. Здесь мы одни, и никто больше не причинит тебе боли.
– Да, Мэг, оставайся! – вторила другая. – К чему эти утомительные переходы? Ведь признайся, тебе и здесь хорошо. Ты сама не понимаешь, куда идешь и зачем. Здесь нет тягостных мыслей и острых желаний. Здесь тишина, покой и умиротворение. Оставайся, Мэг! А мы будем твоими верными подругами.
– Оставайся, Мэг! – уговаривала третья Тень. – Ты ведь сама этого хотела: тишины и покоя. На свету слишком ярко видны все людские пороки и несправедливость мира, на свету видна вся ты – такая несовершенная, неидеальная. И такой тебя видит каждый! Ты сама себя такой видишь, поэтому и пришла сюда, чтобы спрятаться ото всех и от себя, чтобы обрести мир и покой в душе. Мы тебя не осуждаем, Мэг. Мы понимаем. Здесь много таких, как ты. Но ваши пути никогда не пересекутся, потому что каждый из вас выбрал