дневника Мишель Глик.
Пролог.
Эйген Фройд, являясь мессией, как его часто называли журналисты, произвел революцию в клинической медицине. Вдохнув новую жизнь в своих пациентов, доктор своими знаниями и опытом стирал границы между наукой и чудом. Его работа, изначально воспринимаемая как удивительное соединение науки и надежды, открывала новые перспективы для множества пациентов. Однако блеск его медицинских достижений быстро потускнел, обнажив мрачные аспекты психиатрических инноваций. Кто мог предположить, что за фасадом благодетеля скрываются болезненные и мучительные эксперименты, переживаемые пациентами? Сколько людей погибло в этих экспериментах, никто не мог установить; все случаи либо скрывались как несчастные, либо были зафиксированы клинически.
– Расскажите, как вы здесь оказались? – раздался мужской и довольно звонкий голос. – Не бойтесь. – продолжил незнакомец. – Я хочу, чтобы вы знали, что вы в безопасности. Меня зовут доктор Эйген Фройд, и я ваш друг. – Развеивая гнетущую тишину, заговорил мужчина. Его пустой взгляд словно отражал бездну, а улыбка, сжатая губами, не выдавала ни капли искренности. У девушки же на лице читалась будто пустота в глазах. Она ничего не понимала, и это было видно.
– Мы с вами знакомы? – спросила она, пытаясь разглядеть в его глазах хоть какую-то подсказку.
– Намного больше, чем вы думаете, – ответил он, не отрываясь от её взгляда.
– Вы помните, какой сейчас год? – последовал вопрос, в котором ощущалась нотка тревоги.
– Нет…
– Расскажите мне всё, что помните, – настойчиво попросил доктор.
– Всё будто в тумане… Иногда я просто застреваю в собственной голове. Ощущение, как будто я пробираюсь через грязь, – раздался тихий истеричный смешок с её уст, наполненный горечью.
– Я знаю всё, что происходит в стенах лечебного учреждения, – сказал доктор, с интересом наблюдая за её реакцией.
– Но вы удивительная женщина. И отлично прошли мою терапию.
Тут разговор доктора и Глик прервал шум за дверью, будто намечалась очередная разборка между пациентами. Бросив взгляд на Мишель, он поднялся со своего рабочего кресла, которое располагалось напротив окна. Стоял небольшой стол заваленный документами и медицинскими карточками своих пациентов. Он был уверен в Мишель и не думал, что та подумает сбежать.
Ведь сложно представить адекватного пациента, напичканного транквилизатором. И странно, что доктор решил начать ее допрос именно в этом состоянии. Дверь открылась, и волна прохладного воздуха будто окутала Мишель, та вздрогнула, обернувшись, и посмотрела в сторону выхода, пытаясь расслышать разговор.
– Еще одного убили, как-то слишком много смертей в тюремном блоке! – возмутился санитар, размахивая руками, и только увидел проходящего мимо Фройда, кивнул, молча провожая мужчину глазами.
– После того как привезли этого новичка, шум по всей больнице не утихает, надо умертвить их, как гребаных собак, бесполезно вправлять им мозги! – возмутился Тэд.
Это был один из давно работающих санитаров, и через него прошло довольно много безумных пациентов. Тед никогда не жалел пациентов. Командовал и сам контролировал прием лекарственных препаратов, а если кто-то отказывался, то насильно засовывал пилюли в рот.
Шрамы и на его руках говорили, что нападения со стороны пациентов были частыми, некоторых приходилось связывать ремнями, а кто-то подвергались сильным дозам транквилизаторов, чтобы хоть как-то успокоить.
Мужчина был среднего роста, довольно упитанным по фигуре, но это не мешало его уверенности, издеваться над женщинами в лечебнице. Некоторых он мог изнасиловать во время ночных дежурств, но это так и осталось только в ночных похождениях Теда. Ведь буйные пациентки превращались внезапно в послушных овечек, напичканных дозой пилюль.
– Очередной убийца рехнувшийся? Но есть странность, он отрицает свое имя и даже не откликается на него, будто к нему обращаешься, очередной больной ублюдок, – с усмешкой воскликнул Тед.
Кто знал, чем и кем окажется эта личность.
Сакраменто. штат Калифорния. 14 мая 2010 год.
За завесой, по крыше гаража, стучали капли дождя. В подвале, который находился в полу, не особо слышались звуки извне. На улице было тихо, и на дорогах изредка слышался звук проезжающих машин.
Ночь могла бы быть спокойной, но его намерение найти очередную жертву было сильнее, безумная любовь к человеческим телам не останавливала Рейзи.
Он настолько хорошо подчищал за собой улики, что и подозрение не вызывало у полиции, что было на руку мужчине.
Мия открыла глаза, и пустой взгляд девушки уставился на потолок. Она находилась на койке, которая стояла посередине помещения и была скреплена цепями. Металлическая пружина впилась в кожу Мии, и та застонала от боли. Ее одежда была наполовину разорвана, но тело на удивление было прикрыто, она осмотрелась, и ее взгляд устремился на стол, больше похожий на медицинский,