правились мы с женой, что не удивительно, столько пахать-то. Домой приходим только поспать, вот дочь от рук и отбилась. Курение, алкоголь, плохая компания и наркотики, одна надежда, что ограничилась легкими.
Я, конечно, понимал, что никогда не был внимательным отцом, но чтобы такой провал…
Вот и в первый за два года отпуск еду куда-то в дыру наказывать скорее себя, чем дочь. Ну, может, там хоть рыбалка будет.
– Стой, – шепот в ухо.
– Ты что-то сказала?
Обернулся направо к дочери, но та спала. Может, навигатор?
От моего голоса Алиса проснулась и осмотрелась. Ну ничего, мы все равно уже почти приехали. Тишина, пустая дорога и злость не слишком способствуют медленной езде. Вот как раз проехали знак, информирующий о приезде в деревню.
– Курильни? Отврат, неужели меньшего зажопинска не нашлось? – спросила дочь хриплым спросонья голосом.
– Я слышал, что там еще и перебои со связью, – сказал, чтобы Алиса сразу поняла, как круто попала.
– И чем я по-твоему буду там заниматься?
– Книжки читать, – сказал, сам не зная, чем еще можно заняться без интернета и гаджетов. А на волне злости я взял только свой телефон. Хорошо хоть телефон дочки не выкинул в окно с пятнадцетого этажа, как захотелось во время “разговора” с ней. Сидела, уткнувшись в экран и не слушала. Что ж, не хочет поговорить, будет думать. В богом забытой деревне с на самом деле дурацким названием “Курильни”.
Навигатор изменил картинку на черно-белую, информируя, что в деревне действительно плохо со связью, но все-таки довез.
Я вышел из машины и матюкнулся. Вот, вроде, июль уже, все высохло, но мне нужно было вылезти в единственный кусок грязи в округе. Осмотрелся. О, нет, все гораздо хуже. Это не грязь.
Хлопнула дверь, и Алиса, обойдя машину, подошла.
– И кого наказал, папуль? – сказала, хохотнув, и тоже осмотрела тропу, по которой, похоже, совсем недавно прошли коровы. Надеюсь, нам для полного погружения в атмосферу деревни корову не выдадут. Я, конечно, заботы о живности все перекинул бы на дочь, но буренку жалко.
Обтер ногу о чистую траву. Три дома. Один явно не жилой, так что отметаем. Второй симпатичный такой, ухоженный, я бы подумал на него, если бы жена не сказала, что зайти нужно будет в первую очередь в “колючий” дом, там как раз и живет какая-то знакомая ее матери. Сейчас я убедился в двух вещах. “Колючий” – это не шутка, а очень точное описание дома с его-то оформлением. Все окна были утыканы, затыканы и обтыканы… в общем, ну, полностью “украшены” всеми возможными колючими растениями. Где, то были старые ветки шиповника, горшки с крапивой (зачем у окна растить такую гадость, когда под боком есть лес или, как минимум, огород?) и пучками других колючих растений, большей частью уже подсохших. Второе – это я убедился, что моя теща точно ведьма. Иначе откуда у нее такие знакомые?
Старушка, которая должна была нам выделить жилплощадь в Курильнях на все оставшееся лето, видимо, услышала, как мы приехали и вышла встречать. Не одежда, а лохмотья. Старость уровня “сейчас сдохну, точнее уже сдохла, но вы не сразу это поймете” и метла в руках, та самая, из веточек, связанных бечевкой.
– Стой. – Снова шепот.
Обернулся, но понял, что дочка ушла обратно в машину, видимо, за накидкой. Уже вечер, и хоть тепло, но недостаточно для того, чтобы разгуливать в топике на лямках-ниточках.
– Здравствуйте, гости. А жена ваша в машине что ли еще? Вы ее позовите, я пирожков напекла, с капустой, – сказала старуха скрипучим голосом (точно ведьма!).
– Я без жены, ей отпуск не дали.
Вся добродушность сразу слетела со старухи. Она посомотрела на меня настолько злобным взглядом, что меня аж передернуло. Ладно, беру свои мысли про тещу-ведьму назад. Моя Наталия Ивановна с ее тяжелыми взглядами-намеками просто золотце по сравнению с этой старухой.
Казалось, сейчас меня обольют помоями и закроют перед носом дверь. В общем-то, было бы неплохо, так как мне уже здесь не нравится. Но чертово воспитание буйного подростка…
Стоило вспомнить о дочери, как она тут как тут. Уже в накидке и с грязным котенком на руках.
– Ты представляешь, в кустах колючих застрял, – сказала она, демонстрируя урчащую находку и пораненные руки.
Бедный кошак, здесь столько колючек, и так все заросло, что действительно немудрено запутаться.
– Доброе душа, тяжелое сердце, – сказала старуха, от которой я отвернулся, чтобы рассмотреть нового пушистого друга дочери. Думаю, животинку можно и забрать, пока мы здесь. Дома-то времени нет даже, чтобы следить за собственной дочерью, не говоря о живности, но пока мы здесь будет хоть какое-то развлечение. Может, заодно и дочь почувствует, что такое ответственность. Но на руки брать грязный комок шерсти не стал, пусть Алиса сама решает берем мы его в свое временное жилище на лето или нет.
– Идеально, – добавила старуха совсем довольным тоном. Обернулся и увидел, как к хозяйке колючего дома вернулась благодушие. У нее, случаем, не биполярка? Ну, как у Голума из Властелина