етер, ни дождь, ни темнота не тревожили лесных зверей и птиц в их уютных домиках.
Трудно пришлось в эту ночь путникам. Среди темноты, слегка раздвигая ее светом от ламп, плелась семья мышей Семечкиных. Шли они долго, без видимого направления. Во главе вереницы шел глава семейства Август с большим чемоданом. В лапке он нес лампу. Его красный галстук-бабочка на шее намок от дождя, сбился на бок. За ним вышагивали его пять дочерей с их бабушкой Агатой и дедушкой Августом. Завершала вереницу супруга главы семейства мышка Любушка. Она несла вторую лампу.
– Густя, когда же мы дойдем?
– Маменька, идем пока не рассветет, – ответил Август.
– Ох, ну скоро ли? Это где же видано в такую погоду…Лидушка, дай мне мой веер, – обратилась старая мышь к внучке.
– Бабушка, зачем тебе веер?
– Папенька, у меня насквозь промокли туфельки, – захныкала одна из дочерей Августа.
– Папенька, я проголодалась, – захныкала и другая дочь.
Август молчал. Он лишь упорно пробивался через стену дождя и ветра. Что он мог сказать дочерям, супруге, родителям? Чем их успокоить? Они сбежали ночью из своего пылающего дома. Когда почувствовали дым и увидели огонь, в страшной панике и суматохе собрали вещи и поспешили в неизвестном направлении. Им нужно было в лес. Август надеялся разыскать своего троюродного брата Акима, который жил в Красном лесу. Где этот лес находился, никто из Семечкиных не знал. Шли они уже второй день. Шли ночами, так как ночевать под открытым небом в темноте было страшнее, чем передвигаться.
Налетел порыв ветра, приклонив Семечкиных к земле.
– Густя, давайте тут и приляжем. Возможно это мои последние шаги по этой земле, – сказала Агата.
– Маменька, чуточку терпения, давайте хоть под деревом каким-нибудь устроимся, – отвечал сын.
– Лидушка, где мой веер? Мне плохо! – продолжала стонать старая мышь.
Август, совершенно не зная леса, выбрал неподходящее дерево для приюта. Молодая осина совершенно не укрывала путников от дождя и ветра, а только шумела жалобно, вторила ветру.
– Густя! Как же мы будем жить в этой глуши? – слышалось из темноты под осиной.
Август с супругой поставили лампы, посередине уложили старого Августа, он совсем ослаб за дорогу. Агата уселась на землю и прижалась к внучкам. Любушка развязала узелок и достала скудные продуктовые припасы.
– Придется остановиться до утра. Девочки, все здесь? Лидушка?
– Тут, папенька.
– Ленушка?
– Тут, папенька.
– Лизушка?
– Тут, папенька.
– Лиюшка?
– Тут, папенька.
– Лялюшка?
Молчание. Все Семечкины закричали в голос:
– Лялюшка!!!
– Тут я, тут, папенька, в сторонке такое уютное дерево, а под ним сухо, как ковер у нас в гостиной.
Семечкины, подняв обессиленного деда Августа, переместились под елочку.
– Доченька, какое ты хорошее дерево выбрала, как и разглядела ты?
– Рассмотрела, папенька.
Семья Семечкиных, впервые за последние дни с облегчением вздохнула, и вытянулась на сухом мшистом ковре под елочкой. Одна Агата долго ворчала. То просила ее домашние туфли, то веер, то спрашивала почему ее перина стала столь жестка. Тревожный сон мешался с явью.
2
Под утро в лес осторожно проник серый рассвет, но погода не менялась. Все также лил проливной дождь, не стихал ветер. Август с двумя старшими дочерьми вышел из-под елочки и направился к осине, где они ночью оставили вещи. Вдруг молниеносно сверху спикировала какая-то большая птица и схватила одну из мышей.
– Ленушка! – истошно закричал Август.
На его страшный крик выскочили из-под елки Агата и Любушка. Август метался с Лидушкой возле осины. Но страшной птицы, похитившей Ленушку и след простыл. Агата обрушилась на Августа, как это он не уберег дочь. Любушка, обняв Лидушку, плакала навзрыд. Но тут случилась еще одна беда. Яростный порыв ветра стал валить деревья, выворачивая их с корнями. Ураган проходил выборочно стороной, всего в нескольких шагах от осины. Семечкины под осиной видели, как падала их ель, выворачивая огромный корень кверху. Вокруг стоял неимоверный скрежет и шум. Лил дождь с примесями земли, которые летели из-под корней. Деревья падали, как легкие соломинки.
Август с дочерью, матерью и супругой обнявшись рыдали под уцелевшей осиной. Семья сократилась вдвое за считанные минуты. Под елью навсегда остались старый Август, Лизушка, Лиюшка и Лялюшка.
Ураган уносился прочь, шум дождя затихал. Август метался. Пытался пробраться к елке, но все было напрасно, вокруг лежали в беспорядочности огромные деревья. Ель виднелась