дорожник с затемненными стеклами. Из машины вышли два накаченных мужика в деловых костюмах: оба гладко выбриты, с заклепками-наушниками, у одного под пиджаком выпирала кобура. Мужчины подошли к священнику, тот посмотрел на них с удивлением. Носатый здоровяк незаметно для священника вытащил из рукава телескопическую дубинку, а второй обратился к священнику, показал рукой в сторону машины. Я почувствовал что-то неладное в этой сцене. Священник потянул левую руку к груди, но разговаривавший с ним поймал ее на лету и начал выкручивать. Носатый ударил дубинкой, выбивая смартфон из правой руки священника, продолжил методично отрабатывать дубинкой по корпусу батюшки.
Я наблюдал эту картину с противоположной стороны улицы из своего хэтчбека: заехал забрать знакомого энергетика из РАО, который задержался на работе до вечера. Пальцы нервно барабанили по душке руля, по радио шла трансляция конференции по вопросам обеспечения системы комплексной безопасности в Арктике, складывалось впечатление, что в Арктике навести порядок гораздо легче, чем в столице. Там, где меньше людей – меньше проблем. Обстановка в переулке накалялась.
Не знаю, что удивило меня больше: священник с модным гаджетом, выходящий из офиса корпорации, или братки, которые накинулись на него прямо на улице средь бела дня. Вряд ли они хотели отобрать смартфон, причина нападения в чем-то другом. Двое случайных прохожих ускорили шаг и поспешили в сторону рынка.
Нападающие попытались оттащить священника к машине, но он оказался крепким мужиком, дернулся к дверям офиса, стараясь вырваться. Быстрыми и точными ударами бойцы повалили его на землю и продолжили избивать лежачего. Из ступора меня вывел крик женщины, которая начала звать на помощь и сделала попытку оттянуть одного из нападающих за рукав. Бритоголовый оттолкнул ее в сторону. Толчок получился такой сильный, что женщину отбросило на капот внедорожника, она тяжело охнула и осела на асфальт, ее сумочка и пакет с продуктами полетели вниз. Пакет разорвался, и на асфальт выкатились овощи, звякнула банка, на дорожке разлилась лужица кетчупа.
У меня в голове словно щелкнул тумблер включателя, дальше все было как в тумане или в Арктической буре. Я не помнил, как я открыл дверь своего авто, как достал монтировку под сиденьем и перебежал на ту сторону улицы. Сознание включилось в тот момент, когда один из бойцов резко развернулся в мою сторону. Без слов и каких-либо предупреждений он ударил с размаху. Метил в голову, но фокус с женщиной ему повторить не удалось. Стресс, который накопился за последние дни, от неразрешенных проблем, от усталости, от абсурдности происходящего – все вышло в один миг в одной большой вспышке, которая взорвалась у меня внутри. Взорвалась и вышла наружу в тот момент, когда в направлении моего лица понеслась дубинка. Я ушел в сторону, слегка пригнулся и выпрыгнул уже с правого бока нападающего, рука прочертила дугу и монтировка смачно впечаталась в челюсть бритоголового. Он дернулся в бок и повалился на землю без сознания.
Второй нападающий оказался более опытным, не стал прыгать под удар. Принял стойку каратиста, выставил вперед руки, одну для защиты, а в другой крутил дубинку. Я взглянул на священника, он попытался подняться на локте, но сил не хватило, ладонь заскользила в луже крови, и он упал на живот, застонал. Бритоголовый воспользовался моей невнимательностью и атаковал. Мое плечо обожгло от удара, в последний момент я успел слегка увернуться, чтобы не пропустить тычок металлической ручкой в висок. Следующий удар пришелся по лопатке, когда я уходил в кувырок. Больно, но не опасно. Хорошо, что после работы я успел заехать домой и переодеть офисный неудобный костюм на более свободную одежду.
В зеркальных дверях офиса отражались две фигуры: одна – здорового верзилы с бритой головой, в черном деловом костюме, и вторая – меньше по размерам, более интеллигентная на вид, спортивного телосложения. Бритый не заставлял себя ждать, я успевал уворачиваться от ударов в последний момент, ставил блоки монтировкой или отскакивал назад. На помощь пришла все та же женщина, она запустила разбитую бутылку из-под кетчупа в бойца, он отвлекся. Я зарядил ему ногой в живот с разворота. Боец отлетел к стене и упал на колени. Я подбежал к женщине, попросил ее дойти до рынка и там вызвать полицию. Она молча кивнула и поспешила за подмогой.
Бритый пришел в себя, трогал порезанную щеку. Атаковать не спешил, выжидал. Мы медленно двигались по часовой стрелке, присматривались друг к другу. Я не стал спрашивать, что им было надо, за что такая жестокость со священником, с женщиной. С громилами вроде этих не стоит разговаривать, надо сразу действовать.
Когда солнце оказалось у меня за спиной и удачно отражалось в стекле, затрудняя здоровяку обзор, я сделал обманный рывок, выбросил левый кулак в лицо бойцу. Он неуверенно поднял руку для защиты, в этот момент я сделал размножку и нанес удар голенью левой ноги ему по ребрам и сразу же удар с правого колена в солнечное сплетение. В голове пронеслась мысль: ногой повалить на землю… бить, втаптывать, размолоть в труху… Вовремя успел остановить в себе волну агрессии, с этого пингвина хватит. Второй раз самостоятельно он уже не встанет. Надо спасать священника.
Я