озной богини. Потом будет долгая зима, а к весне можно или управиться со всеми проблемами, или поставить дело твердо и уверенно, как будто всегда так было. Солнцеликая – настоящая женщина, доверчивая и обладающая девичьей памятью, перехитрить ее не так уж трудно. Главное, делать это ласково и без грубости. А вот летом, в ее время, все должно быть тихо, мирно и размеренно, к чему очень располагают длинный день и палящее солнце. Зеленеют засеянные поля, благоденствуя, жиреет скот, пишутся письма, плетутся ковры и интриги. Даже войны к лету стараются прекратить или, по крайней мере, свести к позиционному сидению.
По той же причине, кстати, и свадьбы стараются играть осенью: чтобы к весне у молодых все устаканилось и сложилось. А еще чтобы Солнцеликая не позарилась на чужого мужика. Но это уже так, между нами, девочками, мужчинам подобные соображения без надобности.
В общем, очевидно, что другого времени для исполнения договора князья выбрать не могли. Огнегривой плевать, что княжна уже две трипты лет как просватана, и жених из политических соображений честно ждал ее все эти годы. Он, говорят, и так нечеловечески хорош, а уж если Солнцеликая прослышит, что претендентка на подходе – привет далеким предкам! Она баба с характером, мстительная и до мужиков охочая, особенно – до чужих, так что житья молодым не будет.
Жалко, я никогда не узнаю, чем думала и на что рассчитывала моя матушка, когда называла дочь в ее честь – Огнеярой.
Подобные мысли вяло ворочались в моей голове уже не один час, то сворачивая к созерцанию природы, то углубляясь в философские размышления. Конские копыта звонко цокали подковами по стертой брусчатке Старой дороги, навевая сонливость и располагая к расслабленности. Кажется, в сон клонило не только меня: над обозом вообще висела ленивая тишина, все, кто мог, – дремали. Время уже перевалило за полдень, началась вечерняя трипта.
Разделение суток на часы было придумано очень давно, оказалось удачным и до сих пор не изменилось. Время так и считают тройками и триптами – «три-по-три», – хотя мы уже пару веков назад переняли у других видов гораздо более удобную в быту десятичную систему. Три трипты: ночная, серединой приходящаяся на полночь; утренняя, до полудня; и вечерняя – послеполуденная. Трипты сейчас вообще применяют только при измерении времени и, как ни странно, в армии: очень легко, внимательно прислушавшись к речи, отличить по этому признаку опытного военного от обычного человека…
…Хотя нет, увы, как оказалось, дремали не все.
– Где твои дозорные? – вырывая меня из мирного безделья, прозвучал почти над ухом низкий голос с чувственной хрипотцой, будоражащей слух и некоторые органы, не предназначенные природой для восприятия звука.
Начинается. «Песнь о страданиях Двуединого», стих три тысячи сорок восьмой. В смысле где-то я уже что-то сказанное таким тоном слышала, и не один раз.
Я нехотя открыла глаза и скосила взгляд на пристроившегося рядом всадника.
Варс Черный Коготь. При всех его недостатках – хорош, стервец, взгляда не отвести! Глаза карие, с прищуром, черты лица – рубленые, но при этом странно гармоничные, на подбородке слева – шрам. Пепельного цвета волосы собраны в косу. А разворот плеч, а ширина грудной клетки, а руки какие, а задница – мм! Отдалась бы под ближайшим кустом, да только, боюсь, не поймет он такого душевного порыва. Волки – они в принципе довольно занудные типы, а этот еще и альфа на всю голову, особо доверенный посланник своего князя и вообще – то ли дядя ему, то ли кузен. В общем, мечтать не вредно, но держаться лучше подальше.
– А что? – поинтересовалась лениво, выдержав недлинную паузу.
– А то, что на тракте порой целые караваны пропадают, – сквозь зубы процедил волк, буравя меня взглядом.
– Какая неприятность, – грустно качнула головой и приподнялась на стременах, демонстративно пересчитывая взглядом поголовье своих девчонок. – Да нет, все на месте, спасибо за заботу, – плюхнувшись обратно в седло, улыбнулась светло и ласково, со всей доступной искренностью. Варса слегка перекосило, но выдать ответную улыбку он все-таки сумел. Улыбку, подозрительно похожую на оскал… но что взять с волка?
– Вот мне и интересно, какого… почему они все здесь? Может, ты все-таки отправишь кого-нибудь вперед, на разведку?! – угрюмо поинтересовался альфа.
– Да ладно, что девчонок гонять, – легкомысленно отмахнулась я. – Места хоженые, народу полно, что тут может случиться!
– Разбойники, например, – отрывисто проговорил он.
Ишь ты, даже зубами уже не скрипит; кажется, начал привыкать.
– Ой, замечательно, вместе развлекаться – всегда веселее, – мечтательно улыбнулась я.
– Надеюсь, воинских талантов в тебе наберется хотя бы половина от самонадеянности! – криво ухмыльнулся волк.
– Больше, гораздо больше! – радостно отозвалась я. Потом немного посерьезнела и искренне попыталась успокоить собеседника: в конце концов, он не просто так переживает, а аргументированно. Наблюдательности бы ему еще и полевого опыта побольше, цены бы не было… – Послушай, родная кровь, не нервничай, все под контролем,