="#n_1" type="note">[1] Того особого, абсолютно засекреченного отдела, чья деятельность оставалась тайной даже для большинства подчиненных обергруппенфюрера СС Эрнста Кальтенбруннера.
И только очень узкий круг лиц знал, что и Арктический отдел, подчинявшийся теперь уже непосредственно Отделу диверсий Управления зарубежной разведки СД во главе с Отто Скорцени, и северная резиденция гросс-адмирала Деница – служили всего лишь прикрытием той организации, которая стала истинным хозяином замка. А все дело в том, что с недавних пор в замке Викингбург обосновался секретный штаб соединения подводных лодок «Конвой фюрера», одновременно являвшийся и штабом операции «Рейх-Атлантида».
Что же касается Арктического отдела, то деятельность его действительно была строго засекречена, однако люди его, во главе с оберштурмбаннфюрером СС Николасом Лигвицем, занимались всего лишь обеспечением безопасности тех, кто ведал поставками вооружения, продовольствия и всего прочего, что необходимо было для жизнеобеспечения «Базы-211». Не обладая никакой существенной информацией о подземном рейхе, они, в то же время, должны были делать все возможное, чтобы в рядах поставщиков не завелось вражеских агентов и предателей. А если же таковые объявятся, то чтобы они тоже не получили никакого представления о том, где именно, в какой части Антарктиды, «База-211» расположена и что она из себя в действительности представляет.
– Так вы уже видите их, мой гросс-адмирал? – уловил Дениц у себя за спиной прерывистое, с удушливой хрипотцой дыхание адъютанта Фридриха Наубе. Обычно так дышали моряки, значительную часть жизни своей проведшие в пропитанном по́том и страхом чреве субмарины, и именно по этому дыханию Деницу не раз удавалось выуживать отставных субмаринников среди прочего портового люда.
– Разве они уже подходят к бухте? – поежился на холодном октябрьском ветру главком Кригсмарине.
– Подходят, мой гросс-адмирал. Субмарина коммодора Вилли Штауфа достигла Косы Утопленников и готовится к всплытию.
– Сколько их?
– Две «волчьи стаи», мой гросс-адмирал.
– Значит, еще две «волчьи стаи»… – едва заметно кивнул Дениц, величественно вскинув худощавый, под эспаньолку, заостренный подбородок.
Ему нравилось, что адъютант называет отряды подлодок именно так, как предпочитал называть он сам, – «волчьими стаями», а сами подлодки именовались в его штабе «серыми волками». И ничего, что его предшественник, гросс-адмирал Эрих Редер[2], терпеть не мог подобных определений, на корню пресекая всякое вольномыслие, всякое отступление от устава и общепринятой терминологии[3].
Несмотря на его полнейшее невосприятие, Дениц упорно настаивал, чтобы против англо-американских конвоев подводники его действовали постоянными отрядами в пять субмарин, предпочитая называть эти отряды «волчьими стаями». Причем от капитанов он и в самом деле требовал знания повадок вышедшей на охоту волчьей стаи.
– Да, еще две, мой гросс-адмирал, – подтвердил Наубе, зная, как это важно сейчас для Деница – осознавать, что три «стаи» уже вернулись от берегов Антарктиды.
– Не исключено, что завтра фюрер тоже прибудет в «Викингбург», чтобы лично выслушать доклад коммодора Вилли Штауфа об очередной экспедиции в Новую Швабию[4].
– И вы доложите ему, что три наши стаи не потеряли ни одной субмарины. По крайней мере, из тех, которым приказано прибыть в рейх. Тем, что рейдируют сейчас у берегов Антарктиды, конечно же, приходится сложнее[5].
Услышав это, Дениц покряхтел и сипловатым голосом субмаринника произнес:
– Вот только докладывать ему по поводу Новой Швабии становится почему-то все труднее. Почему-то…
– Может быть, потому, – приподнялся на носках Фридрих Наубе (он всегда приподнимался так, когда хотел сообщить что-то важное: возможно, считал, что для такого сообщения его небольшого росточка субмаринника недостаточно) – что, потеряв надежду сохранить рейх в Германии, он точно так же теряет надежду на то, что удастся создать новый рейх в Антарктиде.
– Смелое предположение, капитан-лейтенант, смелое. Когда в СД решат, что вас пора вздернуть, наблюдать за казнью я буду с чувством гордости за своего адъютанта. Как вам такая шутка, мой капитан-лейтенант?
– Главное, что вы будете присутствовать при этом, – кротко ответил Наубе, и по тому, как чувственно взглотнул он подступивший к горлу комок, гросс-адмирал понял, что сказано это искренне.
Искренность и преданность – вот то, что пятидесятидвухлетний гросс-адмирал ценил в этом офицере-субмариннике, с которым судьба свела его еще в июне 1935 года. В том июне, когда Гитлер назначил его, недавно произведенного во фрегаттен-капитаны и в недалеком прошлом командира легкого крейсера «Эмден»[6], на неизвестную доселе во флоте должность – фюрер подводных лодок[7], вступив в которую, Дениц принял командование 1-й подводной флотилией рейха.
Со временем он сменил много всяких