четверть часа раньше ожидаемого, а во-вторых, его сопровождала городская стража. Солдаты, выстроенные в шесть идеальных шеренг, блестели от пота, а полуденное солнце било им в глаза, пока они маршировали за черным закрытым экипажем мастера.
А в-третьих – и это было самое ужасное, – Сафи и Ноэль некуда было деваться. Пыльная, вьющаяся по известняковому ложу дорога оставалась единственным путем в университет и обратно. Хуже того: вдоль дороги не было ничего, кроме бирюзового далмоттийского моря, в которое спускалась семидесятифутовая скала, источенная беспощадным ветром и еще более беспощадными волнами.
Конечно, Сафи и Ноэль могли бы дождаться, пока мастер и его охрана прошествуют мимо. Возможно, им бы даже удалось убежать. Но когда стража дойдет до закопанных пороховых зарядов и те взорвутся… Уж тогда эта стража наверняка прочешет каждый дюйм дороги до самого города. А то и дальше.
Сафи схлопнула подзорную трубу.
– Вот же черт. По четыре стражника в шеренге. Четырежды шесть… – Сафи поморщилась. – Пятнадцать, шестнадцать, семнадцать…
– Двадцать четыре, – вкрадчиво подсказала Ноэль.
– Двадцать четыре трижды проклятых охранника с двадцатью четырьмя трижды проклятыми арбалетами. – Сафи застонала и принялась болтать правой ногой. – И две тысячи бронзовых пиастров отделяют нас от Сотни островов.
– Мы знали, что охрана будет.
– Но их на двадцать больше, чем мы думали, – пробормотала Сафи, все быстрее болтая ногой.
Ноэль только хмыкнула и откинула капюшон своего коричневого плаща. Солнце светило ей в лицо. Девушки были совсем разные: черноволосая, белокожая и кареглазая Ноэль была противоположностью Сафи, смуглой и голубоглазой, с пшеничной копной волос. Сафи снова припала к подзорной трубе, затем передала подруге трубу и утерла лоб. Пот тек с нее, как с марстокийской ведьмы Огня.
Прильнув грудью к скале, Ноэль повторила позу Сафи. Морской бриз играл выбившимися из косы прядками темных волос. Где-то вдали раздавался противный крик чайки: кай, ка-ай, ка-а-а-а-а-й!
Сафи ненавидела чаек: они вечно гадили ей на голову.
– Еще стража, – пробормотала Ноэль. Шум волн почти полностью заглушал ее слова. Она повысила голос:
– Еще двадцать стражников приближаются с севера.
На секунду у Сафи сбилось дыхание. Даже если бы им каким-то образом удалось расправиться с двадцатью четырьмя охранниками мастера Йотилуцци, эти двадцать не дадут им сбежать.
Сафи виртуозно выругалась.
– Будьте трижды прокляты, чтоб вас перевернуло и шмякнуло. Ноэль, как думаешь, это засада?
Она сдвинула назад капюшон.
– Думаю, это режим повышенной безопасности. С концом перемирия ситуация обострилась.
Ноэль резко обернулась к Сафи.
– У нас есть два варианта. Либо мы возвращаемся к…
– Через сгнивший труп моей бабушки, – процедила Сафи.
– Либо пробуем прорваться. Мимо южной стражи и прямо за мастером Йотилуцци.
– Но деньги…
– Да брось, Саф.
Лицо Ноэль было бесстрастным и ничего не выражало. Волнение выдавал только подергивавшийся кончик длинного носа.
– Денег мы не достали и на корабле до Сотни островов завтра не отправляемся. Надо найти другой способ обойти требования твоего дяди.
Хмурясь, Ноэль поправила на бедре деревянные ножны.
Как и Сафи, Ноэль носила традиционную аритванскую одежду: свободные черные штаны, заправленные в высокие ботфорты, тунику, перехваченную на бедрах ремнем, и коричневый плащ с капюшоном, спадающий до колен. Эта простая одежда была характерна для Аритвании с тех пор, как столетие назад республика погрязла в анархии. Теперь это был край разбойников, которым нравилось время от времени устраивать набеги на империю Далмотти.
Мустеф, их учитель, всегда говорил: правой рукой дай человеку то, чего он ждет, а левой срежь его кошелек.
Потенциальные жертвы Сафи и Ноэль были наслышаны о свирепости аритванских разбойников, так что, пока эти несчастные дрожали бы от ужаса и умоляли о пощаде, девушки могли поживиться всеми деньгами, что успеют найти.
По крайней мере, таков был план. В действительности же все покатилось к чертям.
– Если мы поторопимся, – продолжала Ноэль, наконец-то проявив признаки нетерпения, – успеем догнать южных стражников раньше, чем они доберутся до зарядов. Тогда нам останется только разыграть спектакль до конца. Так что пошли.
Сафи не нужно было уговаривать – понятно ведь, что она пойдет, но она сдержалась и не стала огрызаться. Ноэль не в первый раз вытаскивала их из беды.
Ноэль прыгнула на пыльную дорогу и отряхнула ладони, подбодрив взглядом Сафи. Та проворно спустилась следом.
– Если мы измажем лица грязью и немного перекроим нашу одежду… – Сафи сдернула с себя плащ, чтобы показать, что она имеет в виду. Затем парой быстрых движений ножа отрезала капюшон.
– Юбка. –