В начале была Сретенка…. Вероника Долина

тетя, молодой медик, осталась дежурить, что ли, в Институте акушерства… Вбежала на мамины охи – а я уж тут как тут, очень скромного веса и состояния.

      Ну, в общем, стали мы жить на Сретенке, в Печатниковом переулке, в бабушкиной квартире. Бабка была директором института педиатрии в предвоенные годы. За ней, директоршей, приезжала пролётка – как бы машина с водителем.

      А в бабушкиной юности и мамином малолетстве жили-поживали все кто был – на Арбате, на Собачьей площадке. Мама пожизненно вспоминала. И фонтанчик с собаками. И коммуналку. Соседа, профессора-генетика Левита, с дочкой его Цилей… А потом Сретенка случилась. Дед уже с бабкой не жил, ушел от нее к младшей ее сестре… Уехал в Питер, там работал с Павловым, а в годы войны был начмедом, главврачом – всю блокаду. А мои, значит, бабка с мамой в Москве остались. Уехали в эвакуацию в Свердловск, мама уже была первокурсницей. А няня баба Груша осталась в Москве… Бабу Грушу моя бабушка в двадцатые годы привезла из Рязани, где была первокомиссаром по женским вопросам.

      Стало быть, для меня основой основ, луковицей нашего тюльпанового дерева стала Сретенка. Переулки. Вот этот каталог – Колокольников, Пушкарев, Последний, Сретенские ворота – я до сих пор разбираюсь в топонимии и буксую… Ворота эти оставались загадкой для меня много лет, пока я додумалась, что это некие въезды… Что-то никто толком не объяснял.