Театр двойников. Наталья Нестерова

оносова.

      Стоит ли говорить, что муж досадливо морщится, когда его путают, заглядываются на улице и вообще принимают за популярного артиста. Народ к кислой гримасе относится с пониманием – кумир устал от славы. Люди почему-то не обращают внимания на такую мелочь, как возраст. Олег Янковский уже дедушка, а моему мужу тридцать два. Всем кажется, что артист обязан выглядеть как в фильме, снятом двадцать лет назад.

      Если бы дело ограничивалось только внешним сходством! Но мужа зовут… догадываетесь? Олег! А фамилия, вы не поверите, – Яновский! То есть не хватает одной буквы в середине слова, чтобы не предстать полнейшим клоном артиста.

      Мой Олег начисто лишен авантюрных наклонностей, изображать из себя «сына лейтенанта Шмидта» никогда бы не стал. Да и драматическими талантами не обладает, говорит торопливо и не очень внятно, точно у него на языке горячий пельмень. Работа у него скромная и ответственная – технолог литейного производства на металлургическом комбинате. А я на том же комбинате работаю в химической лаборатории.

      Олег не знает, но мои подружки грешат тем, что посторонним людям показывают фото, сделанные у нас в гостях, где улыбающийся Олег обнимает их за плечи. Мол, с артистом Янковским они на короткой ноге.

      Однажды мы с Олегом приехали в дом отдыха. Отдаем паспорта и путевки на регистрацию. Девушка испуганно и быстро смотрит то в документ, то на Олега. Прическу нервно поправляет, хватает трубку телефонную, куда-то звонит. Потом радостно и взволнованно сообщает нам:

      – Освободился люкс. Вам по путевке не положено, но предоставим. Вам… – судорожно всхлипывает, – Вам обязательно предоставим!

      Чувствую, Олег уже готов отказаться, обратить ее внимание на отсутствие буквы «к» в фамилии и откреститься от чужих лавров. Пнула его незаметно ногой: молчи! – и поблагодарила девушку.

      Путевка была на десять дней, но через пять мы из дома отдыха удрали. Потому что повсюду: в столовой, на аллее парка, в коридорах и вестибюлях – на нас стреляли глазами, шушукались и выворачивали шеи. Плюс записки с приглашением на свидание от поклонниц! Одна записка была спрятана под тарелкой с супом, две – просунуты под дверь, четвертая обнаружилась в кармане куртки мужа, полученной из гардероба. Вот подлые бабы! Я что? Прозрачная, невидимая? Хожу с ним под ручку, на два метра не отпускаю! Нет! Пишут и завлекают, на шею вешаются!

      Безоговорочно верю известным личностям, что популярность – тяжкое бремя. У них – бремя, а у их жен – непроходящая головная боль.

      После дома отдыха Олег купил очки в уродливой оправе. Стекла простые, но зрение почему-то резко испортилось. Муж спотыкался на каждом шагу, один раз так навернулся на лестнице, что сильно расшиб лоб. Со шрамом он не стал меньше походить на Янковского, но очки я выбросила. Не хватало еще травмы получать из-за выдающейся внешности!

      И все-таки однажды мой Олег нахально присвоил себе чужую славу. Когда я вспоминаю эту историю, хочется смеяться и плакать одновременно.

      Получаю как-то из своего родного города (называть его не стану, сами поймете почему) приглашение на юбилей школы, в которой я училась. Никого из близких на родине не осталось, с подружками я не переписывалась. Но тут загорелась желанием увидеться, детство вспомнить. Выслала деньги за два лица (за себя и мужа) для участия в праздничном банкете. Через месяц мы с боем вырвали у начальства два дня отгулов и поехали.