А Ниточка красиво обверложивала ткани грань.
Вот так и жили, и работали вдвоем,
В работе слаженной мелькали день за днём.
Но вот однажды на закате дня,
Иголка вдруг сказала, на Ниточку глядя:
«Я всюду первая, тебя тащу я за собой,
А ты лишь движешься за мной.
Уверена, я справлюсь в нашем деле без тебя,
К тому же не согнуть и не порвать меня.
Ты ж, Ниточка, лишь тянешься за мной:
Второстепенна роль твоя, понятно ж и самой».
«Наверно, ты права, моя подружка.
Небось, уж от меня устало твое ушко», —
Угрюмо Ниточка произнесла
И со слезами на глазах в сторонку отошла.
А поутру Иголка Ниточку в ушко не вдела,
Сказала ей: «Тянуть тебя мне надоело».
Одна она к работе приступила,
Прокалывает ткань, а сшить… Не тут-то было!
Весь день пронзала ткань Иголка,
Колоть – колола, только всё – без толка.
«Без Нитки нечего мне делать», – подумала она.
Что ей не справиться одной, глупышка поняла.
И ЛЮДИ ЧАСТО НАМ ИГОЛКУ С НИТКОЮ НАПОМИНАЮТ:
О ТОМ, ЧТО ВМЕСТЕ И РАБОТА СПОРИТСЯ,
И В ЖИЗНИ ЛЕГЧЕ, —
ЛИШЬ ПОСЛЕ РАССТАВАНЬЯ ПОНИМАЮТ.
Блоха
В шерсти у Пса дворового жила Блоха,
И жизнь ее, скажу вам, вовсе не была плоха.
Все было рядом – пища, мягкая постель,
К тому ж на месте не стоял тот «VIP-отель».
Поэтому Блоха немало повидала.
Блоха степенной, чинной стала,
Смекнула, как ей повезло,
И что не каждому так жить дано.
Кровь пососет у Пса —
И целый день в постели мягкой нежится.
Лап псовых она вовсе не боялась:
Когда чесался Пёс, Блоха еще сильней кусалась.
Она ему спокойно не давала жить,
Волчком вертелся он, ее пытаясь ухватить.
Вот так вот, мучаясь, всю жизнь с Блохой прожил —
Катал ее повсюду, согревал, кормил.
За жизнь свою тот Пёс немало повидал —
Кого-то победил, а от кого-то убегал.
А вот Блоху не видел он ни разу.
Боролся с ней и ведь не победил заразу!
А в чем мораль? Отвечу вам:
Да в том, что Псу Блоха – не по зубам.
И СРЕДЬ ЛЮДЕЙ ТАКИЕ БЛОХИ В ЧИНЕ ЕСТЬ,
ЗАБЫВШИЕ ПРО СОВЕСТЬ И ПРО ЧЕСТЬ,
ЖИВУЩИЕ ЗА СЧЁТ ДРУГИХ.
И НИКАКОЙ УПРАВЫ НЕТ НА НИХ…
Пень и Валенки
Средь парка у аллеи стоял невзрачный серый Пень,
И чтоб заметили его, болтал без умолку он целый день.
К тому же Пень был очень глуп —
Нес чепуху, и это понимали все вокруг.
Послушав и поняв, что глуп оратор,
Все проходили мимо, не удостоив Пень и взглядом.
А он же распалялся всё сильнее,
И, надо тут сказать, не зря: нашёл аудиторию себя глупее.
То были Валенки. Приблизились они к оратору вплотную:
Не доводилось речь им слышать длинную такую.
Они два слова-то связать нормально не могли.
Что речь была глупа, по серости cвоей не поняли они.
Пень слушали, кивая головами,
Тем самым показав, мол, мы согласны с вами.
А Пень вообще вразнос пошёл,
Увидев, что свою аудиторию нашёл.
Пора мораль уж тут сказать,
Она в сей басне просто может прозвучать:
У ВСЯКОГО ОРАТОРА НАЙДЁТСЯ АУДИТОРИЯ СВОЯ —
ПОД СТАТЬ ТЕМ ВАЛЕНКАМ, КОТОРЫЕ ГЛУПЕЕ ПНЯ.
Курица и Журавли
Над деревенькой пролетали Журавли.
Устали птицы, ведь немалый путь отмерили они.
А Курица с деревни той заметила, как сели Журавли,
И поспешила к ним, чуть крылья приподняв свои.
– Что вы за птицы? – спросила Курица у вожака,
– Летаете повсюду, и дома нет у вас наверняка?
Рискуете да голодаете в полётах,
Жизнь ваша тяжела – она проходит вся в заботах,
До старости вы так не доживёте.
Глядишь, подстрелят