написании работы такого амбициозного масштаба я столкнулась с проблемой выбора. Я не претендую на полноту, которой, помимо всего прочего, невозможно достичь. По возможности изложение выстроено по единой сюжетной линии. В определенных случаях читатели могут возразить, что проще понять происходящее, если незнакомые элементы, такие как янычары или гарем, описаны отдельно, вне основного течения текста. Я считаю, что эти особенности – неотъемлемые компоненты общества, породившего их, и они не существовали в вакууме; по той же причине искусство и архитектура, проистекающие из сложных общественных отношений, не могут быть истолкованы как изолированное проявление чистого творчества. Также нет смысла отдельно обсуждать религию в главе под названием «Ислам», поскольку религия – важная движущая сила истории, и то, как ее практикуют в любое время и в любом месте (в любых временах и странах), имеет политические последствия. Рассмотрение истории через «общественные институты» приводит к статичной картине и размазывает взаимосвязи между описываемыми событиями, а также не дает читателю возможности составлять собственное мнение о разных аспектах османской истории, поскольку не унижается до описаний, как это происходило и почему получилось именно так. Таким образом, при изложении османской истории в соответствии со стандартами, принятыми для описания истории других стран, будут потеряны ее уникальные особенности. С другой стороны, в истории любого государства есть, конечно же, уникальные особенности, но выделять именно их, принижая значение этапов развития, характерных для истории других государств, кажется мне неправильным.
Подобие османской истории «черной дыре» – уже само по себе повод для сожалений, но еще прискорбнее очевидный «железный занавес» непонимания между Западом и мусульманами. Это в заметной степени результат «старых повествований» европейцев об Османской империи. Чтобы понять тех, кто культурно и исторически от нас отличается, вместо того чтобы прибегать к ярлыкам, таким как «империя зла», «фундаменталисты» и «террористы», надо стремиться настойчиво именно понять, а не бравировать своим невежеством. Величайшее высокомерие – задаваться вопросом, почему «они» не такие, как «мы», вместо того, чтобы осознать нашу культурную предвзятость.
Таким образом, эта книга предназначена для нескольких аудиторий. Я надеюсь, широкий читатель, который мало знает об Османской империи помимо «старых» изложений, найдет «новое» изложение во всех отношениях таким же захватывающим, а также значительно более многогранным и убедительным, поскольку здесь описывается, как империя и ее народ представляли себя и как эти представления менялись со временем. Я много написала об османских соседях и врагах на западе и на востоке, поэтому здесь найдется кое-что для тех, кто интересуется территориями на османской границе, равно как и удаленными от нее. Она также предназначена для студентов, приступающих к изучению османской истории, которым