От автора.
Посвящается иеромонаху Серафиму (Роузу). Прошу всех православных читателей молитвенно почтить светлую память инока-подвижника нашего времени, человека удивительной веры и любви, приснопамятного иеромонаха Серафима – да упокоит его Господь в месте светле, злачне и покойне. Аминь.
Дорогие братья и сестры! Прошу Вас настроиться на нужный лад и воспринимать описываемые мною события так, как если бы Вы смотрели художественный фильм.
Пролог
Наша брань не против крови и плоти,
но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных,
против князя, господствующего в воздухе. (Еф. 6, 12)
В православном храме идёт служба – отпевают покойницу преклонных лет. Вокруг простого деревянного гроба, в котором лежит покойная Феодора, толпится народ, священник читает молитвы, машет кадилом. Лица людей, собравшихся в храме, светлы и торжественны.
Преподобная Феодора Цареградская жила в Константинополе в первой половине Х в. Она была замужем, но вскоре овдовела и вела благочестивую жизнь, служа бедным и странникам, а затем приняла монашество и жила под руководством преподобного Василия Нового (память 26 марта), обитавшего в её доме в уединённой келии. Скончалась преподобная Феодора в преклонном возрасте в 940 году.
Наказ
В келье преподобного Василия.
По прошествии сорока дней…
В келье, при тусклом свете лучины, стоит на коленях инок Григорий перед своим учителем, преподобным отцом Василием. Василий – убелённый сединами старец в долгополой рясе, с длинной белоснежной бородой, сидит, сгорбившись, на скамье. Он ласково, с прищуром смотрит на Григория. Смуглое лицо Василия изрезано сетью глубоких морщин. Григорий, смиренно склонив голову, вздыхает. Он медленно оглаживает свою русую курчавую бороду, бросает пытливый взгляд на Василия и вновь опускает голову.
– Святый отче! Как мне узнать, где теперь обретается преподобная Феодора и какая участь постигла её в житие загробном? Ибо я твёрдо верю, что тебе, угоднику Божию, всё это известно. Благополучно ли миновала душа её мытарства воздушные? Сподобилась ли она от Господа милости и отрады за своё служение Ему? – благоговейным шёпотом спрашивает Григорий у отца Василия.
Преподобный Василий строго, испытывающе глядит в глаза Григорию, поднявшему в этот момент лицо к нему, и спрашивает:
– Так ты очень желаешь знать это?
Григорий:
– Да.
Василий:
– Хорошо. Я буду усердно молить Господа об этом. И, ежели позволит Боже, то по молитве исполнится твоя просьба… И тогда ты увидишь Феодору и сам обо всём её расспросишь.
Григорий изумлённо смотрит на Василия.
Григорий:
– Старче! Как же… и где я смогу увидеть ту, которая отошла в вечную жизнь?
Василий:
– Ни слова более, сын мой! На сон грядущий крепко сотвори молитву Господу нашему, Исусу Христу, дабы открылась тебе, а через тебя и многим – истина, о которой знать желаешь, и ведомая отныне Феодоре… Ступай с Богом! Уже поздно.
Григорий поднимается с колен. Жалобно скрипит половица. Григорий низко кланяется Василию, затем прикладывается к руке старца. Кожа сухой, морщинистой руки Василия пахнет ладаном и по виду напоминает ветхий пергамент страниц Святого Писания, лежащего раскрытым – рядом, на лавке.
ГРИГОРИЙ
Доброй ночи, отче. Храни тебя Господь!
ВАСИЛИЙ
(ласково улыбаясь)
И тебе доброй ночи, чадо Григорие!
Григорий медленно поворачивается и выходит из кельи, осторожно затворяя за собой массивную дубовую дверь, которая скрипит и закрывается с тяжёлым стуком.
Келья Григория
Григорий, в длинной белой льняной рубахе, истово, размашисто осеняет себя крестным знамением, становится на колени перед образами в углу кельи, где мигает, словно звёздочка, крохотный огонёк лампадки.
ГРИГОРИЙ
Господи, Исусе Христе, Сыне Божий! Помилуй мя, грешного…
Долго молится Григорий, кладёт поклоны. Наконец, он поднимается на ноги, подходит к низкой деревянной лавке, покрытой тощим тюфяком и укладывается спать на лавке. Он лежит на этом жёстком узком ложе, на спине. Руки его вытянуты вдоль тела. На груди, сквозь распахнутый ворот, поблёскивает нательный крест.
Учение о мытарствах, подобно учению о местонахождении рая и ада, встречается как учение общеизвестное и общепринятое на всем пространстве богослужения Православной Церкви. Возвещает и напоминает