римы» того времени получили вот такую, «мировую» известность!
Да, интригует… Хочется во всём не спеша разобраться… Хотя писать о Раневской – довольно неблагодарное занятие. По поиску «Гугл» в интернете выскакивает свыше 50 призывных обложек книг – с её «непосредственным участием». Из них – полтора десятка развёрнутых и не очень биографий, с рассказами о Великой актрисе и Мыслителе. Издана даже книга неких «стихов-медитаций на мысли Фаины Раневской». (Боже правый – видать, для «совсем продвинутых»). Едва ли есть смысл «соревноваться» со всем этим сонмом культурологов, историков, искусствоведов, да и просто профессиональных «вспоминателей былого». Ведь о Раневской сказано уже просто… «вагон и маленькая тележка»!
Но я, как благодарный зритель и читатель, поклонник таланта Фаины Георгиевны – имею полное право выразить о её творческом пути некоторые собственные ассоциации. Пусть субъективные, вольные (возможно даже – чересчур!) – но уж как есть… Издатель, если посчитает их заслуживающими внимания – вправе обнародовать. Ну, а читатель – соответственно прочитать (или, как минимум – просмотреть наискосок).
Найдёт ли кто для себя что-то новое и полезное? Вопрос на засыпку… Во-первых, что считать «полезным»? Просто пищу для размышлений, строительный материал для создания собственных словесных конструкций – учитываем? А что насчёт вожделенной «новизны» – так ведь сказано, ещё «во время оно»: «Нет ничего нового под солнцем!»
И правильно сказано! А читая воспоминания и размышления Раневской – как раз и начинаешь поневоле соглашаться со многими «отнюдь не жизнеутверждающими» изречениями многомудрого библейского мудреца Экклезиаста. Возникает стойкое ощущение, что местами Фаина Георгиевна выступает просто как – ни дать, ни взять! – его современная проекция…
«Воспоминания – это богатство старости», – напишет однажды Великая актриса. Так почему бы нам не попробовать поискать что-то интересное в этом богатстве? Аккуратно разворошить его – просто «со стороны», с позиции нейтрального наблюдателя?
…Когда задаёшь себе вопрос: а с кем можно сравнить Фаину Георгиевну (Деятеля культуры – с большой буквы, а не только «театра и кино»), то как-то и не сразу можешь ответить.
Из актёрской братии многие довольно успешно и громко являли «смежные» таланты. К тому же большинство – остры на язык. Кто-то писал эпиграммы, частушки для театральных капустников, ироничные сказки с элементами сатиры… или афоризмы с назидательной развязкой. Подавляющее большинство артистических деятелей оставило после себя пафосные мемуары, с подробным изложением и обоснованием «высокого штиля» и «себя-самоё» в Искусстве. Оптимистично настроенные поклонники разного рода талантов поговаривают меж собой, что некоторые из ушедших и ныне живущих «звёзд» – даже, вроде как, непосредственно участвовали в отдельных элементах процесса создания столь важной для потомков печатной мемуаристики.
Согласен, у нас много (было и есть… впрочем, всё же больше – «было»!) блистательных комедийных актёров, некоторые из них – «в быту» являли собой разочаровавшихся в жизни философов-одиночек, с оригинальным взглядом на Мироздание и социальную миссию искусства…
Но все «добившиеся и признанные», по ощущениям, как-то слишком упорно и цепко придерживались выбранного, «однажды нащупанного» жанра, в коем плотно и удобно укоренялись. На стыках жанров и стилей – видимо, как-то неуютно существовать: не совсем понятно, что конкретно писать в наградных листах, регулярно отправляемых по инстанциям.
А вот Раневская – как-то не особенно вписывается в сплочённые ряды «небожителей от Ея Величества Культуры». Но опять-таки: по субъективным ощущениям. Комическая, буффонадная актриса… и скорбный философ «а-ля Экклезиаст». «Когда я умру, похороните меня и на памятнике напишите: «Умерла от отвращения», – заявляла Фаина Георгиевна… и когда читаешь её дневники – понимаешь, что просто не можешь в духе Станиславского отрезать: «Не верю!» Скорее, выдавишь: «Увы!»
В её жизни явило себя не только «смешение жанров», но прежде всего – «гремучий сплав мировоззрений», парадоксальный синтез почти что взаимоисключающих мироощущений. Грустное комедиантство, озорной трагизм, хулиганствующее философствование, эпатажное мудрствование…
И если рассматривать это парадоксальное «смешение» – то на ум приходит разве что… Леонид Енгибаров, известный как «грустный клоун с осенью в сердце». Да, сейчас бы его назвали «мим», «эксцентрик» или как-то ещё. Но ведь он манифестировал себя не привычным «артистом оригинального жанра» – не вполне определённого, а потому и представленного на неких нейтральных сценических подмостках. Нет, он выступал именно в цирке (!), причём в роли обычного ковёрного! И зритель не всегда готов увидеть пронзительные лирические интермедии – сама «личина» клоуна подразумевала накатанный односложно-плоский юмор: падения, кривляния, натужное выстраивание смешных рож… да исподтишка – трусливые пинки униформистам…
Но «взрывать» устоявшийся жанр изнутри, превращать его в нечто совсем иное, чуть ли в противоположное – это дорогого стоит! Вот, видимо, именно поэтому бесславные сонмы ушедших лицедеев манежа начисто забыты