tion>
Посвящения
Год назад я выпустила свой первый роман. И с тех пор ты была моим болельщиком, бета-ридером и фаном номер один.
Сейчас я горжусь тем, что могу назвать тебя другом.
Ты любишь моих персонажей так, словно они твои собственные, и помогаешь мне прочувствовать их.
У тебя множество способностей и талантов, и я рада, что ты делишься ими со мной. Любовь и свет.
Глава первая
Ржавая и гнутая решетка древнего лифта захлопнулась с громким лязгом под руками опустившего ее шофера. Сам шофер до сих пор не произнес ни слова, лишь поинтересовался: «Вы Миа?», когда я сошла с эскалатора в зоне выдачи багажа международного аэропорта Сиэтл-Такома. Я решила, что могу без лишних опасений следовать за ним, поскольку он держал в руках табличку с моим полным именем, а еще потому, что, по словам тетушки Милли, к следующему клиенту меня должен был доставить младший родственник гигантского дровосека из сказок. «Гигантский» в данном случае не было преувеличением, и дело не в росте. Парень оказался всего на пяток сантиметров выше меня, но то, что он недобрал в росте, полностью компенсировалось шириной. По-моему, он смахивал на профессионального борца или одного из этих накачанных культуристов.
Лифт поднялся на десятый этаж. Кабина дико заскрипела и, дернувшись, остановилась, швырнув меня на младшего братишку Поля Баньяна[1]. Тот был словно каменная стена – даже не вздрогнул, когда я влетела в него, только заворчал по-звериному. Огромные двери открылись. Баньян поднял решетку и вытолкнул меня в помещение, больше всего смахивающее на обширный склад. Балки и ничем не прикрытые трубы виднелись не менее чем в семи метрах над бетонным полом. Повсюду сновали люди, причем половина из них была голой.
Во что, черт возьми, я впуталась?
Щелкали камеры, рефлекторы и софиты перемещались по залу на колесных тележках, а я стояла в дверях, пытаясь понять, что тут вообще происходит. Баньян поставил мою сумку у стены и ткнул пальцем в сидевшего на корточках человека, прилипшего лицом к фотоаппарату.
– Мистер Дюбуа, – пророкотал он, после чего неожиданно повернулся и скрылся в том самом лифте, из которого мы только что вышли, предоставив меня самой себе.
– Немногословный мужчина, – заметила я и медленно выдохнула.
Я понятия не имела, что делать. Сидеть в сторонке и ждать, пока кто-то ко мне подойдет, – в надежде, что этим кем-то окажутся не обнаженные мужчины и женщины, рассыпавшиеся по залу, – или оторвать от дела человека, увлеченно снимавшего что-то, чего я не видела?
Вместо того чтобы ждать, я решила пройтись и получше все рассмотреть. Это был лофт открытой планировки, но не жилой. В правой стене виднелся ряд рассохшихся окон. Некоторые были приоткрыты снизу, остальные плотно закрыты. Похоже, для того, чтобы их открыть, требовалась специальная ручка – это показалось мне невероятно классным и старомодным. Голые и полуголые женщины мерили меня взглядом, проходя мимо и направляясь к огромному белому холсту. Они не позировали по-настоящему – просто замирали перед холстом в разных положениях, в то время как ассистенты в черном придавали их фигурам большую завершенность, то чуть сдвигая локоть моделей, то отодвигая ногу в сторону. Затем ассистент отходил на пару шагов, делал фотографию, и все начиналось заново. Снова небольшие поправки и очередной снимок. Это выглядело откровенно странно.
Я перешла в другую зону, где обнаженная пара лежала на большом куске белого холста, по меньшей мере три на три метра. Один из ассистентов взобрался на невысокую лесенку с платформой как раз над телами моделей и методично поливал каждый сантиметр их кожи ярко-синей краской.
– Не шевелитесь! – вопил он. – Нам придется начинать все с начала, и это не понравится мистеру Дюбуа.
Голая парочка застыла, намертво сцепившись. Руки женщины обвились вокруг шеи мужчины, словно она собиралась поцеловать его. Мужчина тоже обнимал партнершу – одна рука на ягодице придерживала ее ногу над его бедром, а вторая лежала на затылке женщины.
Краска капала с их ног и размазывалась по холсту круглыми пятнами.
– Не двигаться, – снова предупредил ассистент.
Меня так захватила эта необычная сцена, что я не замечала, что ко мне подошли сзади, пока чья-то рука не отбросила волосы с моей шеи.
– Совершенство, – шепнули мне на ухо, и чьи-то губы прижались к обнаженной коже там, где шея переходит в плечо.
Я рефлекторно отшатнулась, не глядя, куда наступаю, просто стараясь отодвинуться подальше от прикоснувшегося ко мне незнакомца – и тут же наткнулась на что-то позади меня. Не успела я обернуться, как ботинок зацепился за край холста, и я врезалась прямиком в платформу, где стоял раздраженный ассистент с краской. Тут-то и начался настоящий хаос. Мужчина с ведром полетел вперед, и липкая краска выплеснулась ярким фонтаном, прежде чем разлиться по холсту и покрывающему пол брезенту. Парочка внизу, должно быть, успела заметить приближающуюся