отал в Заполярье. Лыжник-марафонец. Инструктор по подводному плаванию. Это все в прошлом. Сейчас на пенсии. Сосредоточился на воспитании внуков и творчестве.
Член Союза писателей России. Автор восьми книг. Печатался в журналах: «Невский альманах», «Водный транспорт», в серии мариниста А. Покровского «В море на суше и выше», в казахстанском журнале «Нива», красноярском альманахе «Новый Енисейский литератор», норвежском журнале «Соотечественник», молдавском «Наше поколение», финском «Что есть истина». Автор ряда статей по литературоведению и публицистике.
Печатался и печатаюсь в российских, международных печатных и интернет-изданиях. Финалист, лауреат, победитель ряда всероссийских и международных литературных конкурсов. Имею обширный список попадания в лонг и шорт-листы. Это меня радует. Значит, чем-то заинтересовал, следовательно, можно работать дальше.
Предисловие
…Далекие восьмидесятые. Я, молодой специалист, по распределению был направлен в Печенгский район Мурманской области. Проезжая поселок Печенга, мой попутчик кивнул в сторону мрачного деревянного сруба армейской КЭЧ:
– Это Трифонов Печенгский монастырь. Вернее, то, что от него осталось: старая церковь рождества Христова. – Место это намоленное, – добавил.
Таким сохранился до наших дней Трифонов Печенгский монастырь, основанный преподобным Трифоном в 1533 году как форпост земли русской в Лапландии, что привольно раскинулась в скандинавском и кольском Заполярье. Через пятьдесят семь лет финские шведы разорили его, злодейски погубив 116 монахов и послушников, останки которых нашли при ремонте фундамента церкви. Остаться равнодушным к такой информации было нельзя.
Шел 1982 год. Не мудрено, что информации о Трифонове Печенгском монастыре я не нашел. Помог случай. Печенгский райком партии готовился к торжественной дате освобождения Печенгской земли от немецко-фашистских захватчиков. Нужна была история района. Обойти такую реликвию, как монастырь, не могли. Работник газеты «Советская Печенга» дал мне почитать на одну ночь потрепанную книгу без обложек с вырванными страницами репринтного изготовления. Прочитав ее, я узнал о Трифонове Печенгском монастыре, его истории. Да и не только о монастыре. Узнал о местных святых: Трифоне Печенгском, Феодорите Кольском, Варлааме Керекском. Понял, что форпостом русской земли на крайнем севере стояли церковь Бориса и Глеба, часовня Святого Георгия, монастырь Трифона Печенгского. Через много лет я узнаю, что прочитал за одну ночь книгу «Валаамские старцы» Янсона М. А., изданную в Берлине в 1938 году. Автор описывал ситуацию с церквями и священнослужителями жестко, правдиво.
Летели годы. Я с трепетом подхожу к церкви Бориса и Глеба, что разместилась в анклаве один километр квадратный на территории Норвегии. Колени становятся мягкими, я присаживаюсь на ближайший камень. Вот она, церковь Бориса и Глеба, творение Трифона Печенгского, который неутомимо раздвигал присутствие православия на территории Лапландии, населенной саами.
Построена церковь преподобным Трифоном Печенгским в 1565 году на реке Паз. В реке он и крестил саамов. По-саамски река называется Бассай, что означает «святой» – в Лапландии она стала чем-то вроде Днепра для древних русичей. Освящена церковь в день памяти святых мучеников благоверных князей Бориса и Глеба. «Крещение толпы лопарей, – пишет знаток лопарской истории Д.Н. Островский, – напомнило преподобному Трифону о крещении Руси на Днепре святым князем Владимиром и навело на мысль построить здесь для новокрещеных церковь во имя сыновей Владимира святых Бориса и Глеба, как бы вдвоем покровительствующих ему, Трифону, и сподвижнику его Феодориту»
Мало кто знает, что церковь Бориса и Глеба, помимо символа веры, оказалась ориентиром, доказавшим в 1826 году при демаркации границы исконно русскую территорию.
Церковь стояла в снегу, не было ни малейшего намека на человеческое присутствие. А его и не было. Я уже знал, что после войны, во время строительства каскада Пазских ГЭС, церковь Бориса и Глеба, крепко пострадавшую от боев в 1944 году, отремонтировали. В ней был размещен ресторан в стиле «а ля рюс» норвежских строителей. В Норвегии тогда был жесткий «сухой закон» и норвежские гидростроители оставляли в нем свои заработанные кроны. Знакомый норвежец рассказывал мне, что его, еще мальчика, папа, в дни получения зарплаты, брал с собой, чтобы было кому везти машину домой.
Время шло. Мой сопровождающий стоял рядом и деликатно покашливал. Пора уходить. Пролетело время. Не хочу говорить о лихих девяностых. Это каиново время должно исчезнуть из памяти, слишком оно кровоточит. Но было светлое пятно в жизни Кольского Заполярья.
Так в 1992 году восстановили церковь Бориса и Глеба. В 1997 году Святейший Синод утвердил Постановление о восстановлении Трифонова Печенгского монастыря. Монастырь получил вторую жизнь, но ненадолго. Восстановленная в XIX веке обитель, пережившая суровые испытания во время Великой Отечественной войны, в 2007 году сгорела дотла.
Просуществовав в очередном своем воплощении лишь 10 лет, монастырь не исчез на многие годы, как это уже было в его истории.
Монастырь было решено возродить. Не отдельную