Соло на Паркере. Андрей Сдобин

я так еще ничего стоящего и не успел. Вы не подумайте, дерево я посадил и не одно даже, а однажды на родительском субботнике вообще в закладке рябиновой аллеи поучаствовал.

      И дом построил, точнее, почти построил. Сына тоже воспитываю, хотя, насчет того, кто кого из нас воспитывает, уверен всё же не до конца. Несмотря на вышеперечисленное, каждый день рождения напоминает мне о том, что еще один год пролетел, а я до сих пор ничего важного в жизни так и не сделал. А еще не люблю я свои дни рождения за проявления лицемерия, как и не люблю Восьмое марта. В моем понимании этот праздник является днем гендерного притворства, и ничем более, причем девушек я очень люблю, особенно красивых и умных. Для них я вообще готов стихи сочинять весь год, а не только в марте по восьмым числам. И в дни рождения лицемерие тоже с проявляется с особой силой, только уже не гендерное, а корпоративное. Абсолютно чуждые и чужие мне люди, фальшиво улыбаясь, пытаются произнести слова, в которые сами не верят, да еще при этом улыбаются, а я должен изображать, что мне всю эту галиматью неискреннюю приятно слушать и тоже натянуто улыбаться, а потом в ответ говорить такую же лицемерную чушь. Ладно бы, кто-нибудь из них Довлатова читал, так нет же, максимум, что они осилили, кроме Муму, – пятьдесят оттенков серого. Ну, а что вы хотите, бытиё определяет сознание: какие люди – такие и оттенки. Но правила игры не мной установлены, dura lex, sed lex, даже если речь идет всего лишь о неписаных корпоративных законах, а noblesse oblige, и потому одна и та же ролевая игра происходит каждый год. Единственное, что меня утешает, так это полная самокритичности мысль, что на этих праздниках корпоративной самодеятельности я – самый талантливый аниматор.

      Впрочем, благодаря одному из дней рождения в моей жизни произошли серьезные изменения. Случилось это в 2012 году. Надо сказать, что несмотря на всю мою мизантропию, с некоторыми коллегами у меня сложились весьма и весьма теплые отношения. Они, памятуя о моем мстительном и злопамятном нраве, всегда с самого утра спешили поздравить меня с днем рождения, дабы эти теплые отношения не испортить. В свой тридцать восьмой день рождения я пришел на работу рано и, попивая кофе, читал Довлатова. Могу же я хотя бы в свой почти юбилей делать то, что мне нравится?! В этот момент кабинет зашел один из моих друзей-коллег, начальник управления делами Саша Александров, произнес какие-то поздравительные слова, протянул красиво упакованную коробочку и, сославшись на неотложные заботы, убежал. Я, сгорая от любопытства, дрожащими от нетерпения пальцами разорвал упаковку и обнаружил весьма недурственную ручку «Паркер». Точно такую же я видел на столе первого вице-президента Адониса Аристоновича Лимончикова, и вообще, насколько мне было известно, именно эта модель была его любимой, но все равно было приятно. Как говорится, в подлунном мире ничего не ново: что охраняешь, то имеешь, и еще с друзьями делишься. Внимательно рассмотрев подарок, я решил узнать его стоимость. Всегда же любопытно, сколько ты стоишь? То есть, я-то, допустим, цену себе знаю, но ведь интересно, во сколько тебя оценивают другие? Спросив у всезнающего Интернета цену подарка, я с чувством собственной значимости, только что увеличившейся на пару пунктов, убрал ручку в шкафчик. Как известно, между первой и второй перерывчик небольшой, и, не прошло и получаса, как начальник отдела айтишников Егор Дмитриев тоже решил меня поздравить. Не будучи столь красноречивым, как начальником управления делами, он процитировал Винни-пуха «Поздравляю с Днем рождения, желаю счастья в личной жизни!», сунул мне в руки подарок и ретировался. В подарочной коробке находился еще один «Паркер», не столь дорогой, как презентованный ранее Александровым, но зато, в отличие от предыдущего, купленный на собственные деньги.