валялось рыцарское облачение и щит. Меч находился рядом с правой рукой.
Снаружи лил дождь, но в пещере было сухо и тепло. Иногда ветер проникал внутрь, тогда костер недовольно шипел, а тени бегали по стенам. Рыцарь молился.
Наверно, поэтому он не сразу заметил девушку, которая вошла в пещеру, еле держась на ногах.
– Стой, кто идет? – вскричал рыцарь и схватился за меч: в полутьме он увидел только смутный силуэт.
– Добрый господин! – прошептала странница, но рыцарь ее не услышал. Впрочем, теперь он разглядел, что его гость – безобидная девушка, поэтому отложил меч и показал знаком, чтобы она села рядом.
– Замерзла? – спросил он и устыдился глупого вопроса: зуб на зуб у девушки не попадал.
Рыцарь отыскал позади себя мантию с вышитым крестом и укутал ей незнакомку. Она села поближе к огню. Рыцарь поднял с пола походный котелок с водой и дал отхлебнуть страннице. Вода уже успела остыть, но и этого хватило, чтобы немного согреться.
Рыцарь наблюдал, как постепенно к лицу незнакомки возвращается цвет, как ее губы напухают, становясь из мертвенно-синих розовыми, как скулы перестают дрожать, а глаза постепенно закрываются.
Так и уснула странница в тепле на коленях у приютившего ее рыцаря…
…А проснулась от резкого звука.
– Всё в порядке, – сказал рыцарь. – Это просто гром бьет.
Девушка ощупала все вокруг себя и поняла, что лежит завернутая в мантию крестоносца, а под головой у нее – вещевой рюкзак рыцаря.
– Кто ты? – спросила девушка.
– Меня зовут Себастьян. Я возвращаюсь из похода в Святую землю.
– Мое почтение, сэр Себастьян! – девушка попыталась выбраться из мантии.
– Лежи, лежи, грейся! – остановил ее Себастьян. – И не говори мне: «сэр». Пусть я лорд, но для тебя – простой крестоносец.
– А как же ты стал рыцарем? И где твоя армия?
– Это долгая история, и я как-нибудь ее тебе расскажу. А теперь ты ответь: кто ты такая и что ты делала в лесу в дождь одна?
Девушка помедлила, но потом сказала:
– Меня зовут Амелия, и я… Знахарка.
Себастьян вскочил с места, подбежал к Амелии и с наслаждением впился ей в губы. Он почувствовал, как сладкая истома побежала по его телу, как девушка сначала робко, потом страстно ответила на его поцелуй… Через миг он обнаружил себя сидящим у костра, а Амелия продолжала:
– …Но чума убивала всех подряд, и в этом обвинили меня… А я пыталась лишь помочь… Они пришли с факелами и собаками, так ужасно это было… Мне пришлось бежать, и вот я здесь.
Себастьян готов был поклясться, что он целовал эту девушку. Но, похоже, это просто ему привиделось. Вот что значит не спать по ночам и мечтать о несбыточном…
– А куда ты идешь? – после молчания спросила Амелия.
– Домой. Я иду домой.
– Возьми меня с собой. Я не ведьма, клянусь! Я буду готовить, стирать…
– Мне ничего не нужно. Я все могу сам. Я пятнадцать лет провел в походах. И я хочу домой.
– Я провожу тебя до дома. Если хочешь, я даже стану твоей женой…
– У меня уже есть жена. И она ждет меня, я знаю. А мой дом в одном дне пути отсюда. К вечеру я буду уже там.
Себастьян улыбнулся. Амелия вылезла из-под мантии и рухнула на колени перед рыцарем.
– Я совсем одна, – прошептала она умоляюще. – Совсем, совсем… Мне некуда пойти! Возьми меня с собой!
– Ну куда я тебя с собой возьму!
– Скажи, что я твой оруженосец. У тебя ведь есть еще доспехи?
– Только рубашка, – неохотно ответил Себастьян.
– Я переоденусь, я мигом переоденусь… Я же сойду за мальчика? Только волосы надо обрезать… Скажешь, что меня зовут Ганс или Роберт… Что ты подобрал меня в Святой земле…
И Амелия стала стаскивать с себя платье. Оно было тяжелое и мокрое.
– А что потом?
– Потом?
Амелия стояла перед Себастьяном в одной ночной рубашке. ее колотила дрожь. Рыцарь взял мантию и укутал в нее девушку по плечи.
– Ты замерзнешь. Нет, тебе нельзя со мной. Нельзя.
– Пожалуйста! Прошу тебя… – Амелия так искренне, так умоляюще заглянула в глаза Себастьяну, что он с трудом переборол в себе желание еще раз… или в первый раз?.. поцеловать девушку.
– Хорошо, – наконец, сдался он. – Я доведу тебя до своей деревни. А потом ты пойдешь восвояси. Договорились?
Амелия кивнула. Она была счастлива…
Встреча
Часть 2
Меня совершенно не тянуло на эту тусовку. Конечно, поэзия, это хорошо, но что-то ее стало слишком много в последнее время. По ночам я переводил Шекспира, задавшись целью перевести все его сонеты и выпустить книжку. Я, конечно, понимаю, что уже многие поэты, гораздо более талантливые