душ. Хочется смыть с себя пыль дорог и соскоблить старую краску прошлой жизни, ее потрескавшаяся корка сдавливает и стягивает моё поэтическое нутро. Люблю побарахтаться в ароматной пене бытия и поразмышлять о грядущем, наблюдая за тем, как всплывает моя «подводная лодка», поднимая свой перископ в поисках движущейся цели естественной ориентации. Жаль, что в вашем штате отсутствует персонал противоположного пола и в прейскуранте нет тайского массажа, но, думаю, мы в ближайшее время исправим столь значительный пробел нашей фирмы. Настоящий мужчина, это не тот кто ходит в баню с друзьями по мужским дням, а тот, кого тянет туда по женским… Не очень удобно жить без таких, казалось бы, мелочей, как тапочки и махровый халат, но это поправимо. Главное, были бы те, что подавали их и обтирали тебя мягким махровым полотенцем после банных процедур. Что еще остается желать? Лирика, господа, лирика жизни, но я обещаю исправить этот недостаток, дайте срок.
После столь красноречивого вступления он вошел в «крестильню», где его взору предстала сидячая «купель», не более метра в длину, приткнутая вплотную к «мудрому камню».
– Да, ластами здесь не побарахтаешь. Вот тут-то Вас, сударь, обмоют и переоденут, – с улыбкой на лице и мрачноватым юморком проговорил сам себе Петр.
– Какой придурок мог придумать сидячую ванну – шедевр дизайнерской мысли, не иначе, только полный извращенец совкового сюрреализма?
– А что, Сергей, довольно-таки миленький интерьерчик в этой «исповедальне». Как удалось сохранить этот «храм души» от греховных оргий?
Рыжий из кухни тут же выпалил ему ответ:
– Да, Князь, это все мама, перед уходом сделала ремонт.
– Короче, все понятно – без женской руки и ласки рушатся даже горы. Надо с этим что-то делать, а не то и вправду переоденут, – почесав левой рукой в затылке, обронил философскую мысль заезжий индивид.
– Ты бы лучше похавал чего-нибудь, а потом можно и в отмочку. Вон в морозилке пельмени есть, заваривай. Голодный, наверное, с дороги-то?
– Да, потрапезничать – это святое дело, сам Господь и тот говорил о хлебе насущном. А ванну приму завтра, что-то мне после боярышника не до водных процедур, – выходя из душевой, ответил он Сергею. Тут снова застучали в дверь. Даже собаки соскочили с подстилок, успокоившиеся после кормушки.
– Вот вам и Шура-Лом объявился, не прошло и года, новое явление Христа народу, – с этими словами рыжий открыл дверь, и в нее ввалился, как снеговик, весь белый от снега очередной гонец.
– Там что, метель? – взяв пакет у Лома и вытолкнув его на площадку, задал глупый вопрос хозяин блиндажа и тут же продолжил воспитательный диалог:
– Отряхнись, придурок, тащите снег, а я потом убирай за вами. Чё пропал-то?
– Чё, чё, нет ни хрена у Петроввны, пришлось к Сиплому чесать через весь город. У него нормальный продукт, я сказал, что для тебя, он даже подлил побольше.
– Ладно, заваливай, Дед Мороз, – меняя гнев на милость, улыбаясь, поблескивая фиксой, буркнул рыжий вожак местной стаи гончих. Длинный и правда был похож на